Они бросали бомбы и, сопровождаемые разрывающейся шрапнелью, улетали обратно, а солдаты разбегались.Едва удавалось согнать пленных к постройке, как опять где-нибудь падала и разрывалась бомба, и первый, кто слышал её взрыв, командовал:– Ребята, бери ноги на плечи, союзник уже здесь! Почепово, где расположились пленные, было грязной, запущенной деревушкой с несколькими едва сохранившимися хатами. Большинство хат сгорело от немецкой бомбардировки. Жить в сараях из-за холода было невозможно, поэтому люди набились в хаты, как сельди, ложась ночью один на другого. Когда пленные возвращались с работы, хозяева хаты начинали креститься:– Прости, господи, грехи паши и убери отсюда эти австрийские морды.Старый Головатенко все сокращал расходы на довольствие, полагая, что зимой война кончится и его доходы прекратятся. Он уменьшил порции хлеба, отнял сахар и вместо солёной рыбы, из которой варилась уха, начал класть в щи рубленые листья свёклы, которые привозились откуда-то с поля.Когда утром, выходя на работу, считали, сколько новых ям прибавилось от немецких гранат, и смотрели, какие за ночь произошли новые разрушения, Швейк говорил:– Ну, на нас обрушились все египетские казни. В один день аэропланов налетело, как мух, и они начали прогуливаться над мостом туда и обратно. Пленные сидели в лесу и, так как, было холодно, разводили костры и грелись. Некоторые принесли с собой картошку и начали её печь. Эту картошку вырывали на полях крестьян деревни Почепово целыми мешками.– Мы их всех объедим, – задумчиво сказал Горжин. – Ещё одна зима, и они помрут с голоду, и мы вместе с ними.– Я, – отозвался пискун, – я тут не останусь. Я пойду к дружинникам, ведь все равно убить меня могут где угодно, но там я хоть наемся вдоволь!– Если бы я не присягал императору, – проговорил, чистя картошку, Швейк, – я бы тоже пошёл в дружинники. Но я ему обещал служить и лучше буду здесь воровать картошку. Обязанность каждого солдата – уничтожать неприятеля и приносить ему как можно больше вреда.Швейк начал выгребать картошку из золы и, когда тот, кто считал себя её собственником, закричал на него: «Но, но, ты не слопай у меня все вместе с углями!», деловито повторил:– Долг каждого солдата – уничтожать врага и приносить ему как можно больше вреда!Это напоминание вызвало бурное согласие, которое проявилось в соответствующих действиях. Кто ел, а кто пошёл опять воровать картошку. Крестьяне деревни быстро заметили воров и с криками и жалобами сбежались к хате, где помещалась канцелярия полковника Головатенки.Евгения Васильевна только что встала, когда к ней пришли крестьянки. Она внимательно их выслушала, уверила, что сейчас придёт полковник, что он вышел только на минутку по своим надобностям, а когда крестьяне заявили, что пленные покрали у них всю картошку, она уныло сказала:– Это возможно. Наверно, они голодны. Да, они действительно голодны. Милая, – обняла она возле стоявшую бабу, – что бы ты делала, если бы ты была голодна и шла мимо картошки? Человек существо слабое, о грехе не думает, наворовала бы и ты картошки, сварила бы её и ела. Это уж так от Бога, – голодный человек поесть любит.– А я их в Россию позвала, а я их в плен взяла, что их кормить буду? – закричала баба, отталкивая Евгению. – Вот вы их и кормите! Казна вам деньги платит на них, а вы эти деньги крадёте, а людей морите голодом. Вот сволочь какая московская!Евгения Васильевна покраснела:– Не ругайся, а то я тебе по морде дам! На вот, выкуси, – и она поднесла к носу бабы свою руку.– Эй, люди, мы ищем у начальства справедливости, а тут курва хочет меня бить! – закричала баба и, крича изо всех сил: – Эй, народ православный, бей воров, бей насильников! – вцепилась руками в волосы противницы.Около любовницы полковника собралась толпа, её тащили за волосы, били кулаками под бок и пытались повалить наземь. Но Евгения Васильевна так отчаянно орала, что полковник, поддерживая брюки руками, прибежал к ней на помощь. Ударами кулаков он разогнал баб и освободил Евгению Васильевну, всю исцарапанную их ногтями. Потом заорал на баб:– Вы зачем напали на женщину, а? – и бросился к чемодану за револьвером.– Мы пришли жаловаться на пленных, – хором ответили бабы, – они у нас поля опустошили, а барыня за них стоит. У нас австрийцы всю картошку поели – что мы будем есть зимой? Чем мы детей накормим?Головатенко сунул револьвер в карман:– Вот народ хитрый! Ну, возьмут там австрийцы пару картошек, а вы с жалобами! А если проклятый германец придёт вот сейчас и все у вас заберёт? Что же вы, Бога не боитесь, из-за картошки жену мою бить будете? Я говорю, что немцы придут, коров у вас отнимут, а вас заберут всех в плен! Ну, пошли, пошли!Он опять вынул револьвер из кармана и стал целиться в баб. Те начали выбегать из комнаты.– Сукин сын! Говорил, что наша армия самая лучшая на свете, а теперь пугает, что немец придёт, вот сволочь! Надо все начальство побить!Узнав, что его рота питается на деревенских полях, полковник этому очень обрадовался. Он перестал ей совершенно давать хлеб и в ответ на ругань населения, угрожавшего идти с жалобой к самому царю, только улыбался:– Слышите, как германец стреляет? Вот он скоро будет здесь, все у вас заберёт, тогда будете жаловаться!Между тем голод возрастал. А с голодом пленные становились все более дерзкими. Они крали все, что им попадалось под руку. Таскали сжатый хлеб в сараях, врывались в кладовые, ловили кур, и в конце концов ни одна кошка, ни одна собака не были уверены в том, что они не будут съедены пленными.Смочек был первым, организовавшим ловлю этих животных. Он где-то раздобыл кусок проволоки и возле сарая поставил петлю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118