Наконец древняя башня содрогнулась. Трещины охватили основание, и крепость выдержавшая столетия обрушилась в тучу пыли и осколков. Лириэль закашлялась, окутанная облаком пыли, и инстинктивно отлетела дальше к морю. Почувствовав, как слабеет ее врожденная левитационная магия, смутно поняла, что между ней и зубцами скал внизу не осталось ничего, кроме могущества непостоянной богини.
Рука девушки поднялась, уже не управляемая ее волей, и направила темный огонь в корабль Лускана. Намасленная ткань паруса превратилась в огненное покрывало. Поблизости небольшое руатанское суденышко судорожно раскачивалось, окруженное десятком разозленных нереид. Энергия, вырвавшаяся из вытянутых пальцев Лириэль, окутала море вокруг него, мгновенно раскалив воду до кипения. Вопли ошпаренных нимф перекрыли даже грохот битвы и треск пламени на горящих кораблях.
Но для ушей Лириэль звучал лишь сумасшедший, восторженный смех в ее окутанном дымкой разуме. Лишенная защиты, растратившая все силы, молодая дроу осталась полностью открыта для мощи, удерживавшей ее в безумных ладонях. Она с кошмарной ясностью чувствовала каждую смерть, и наслаждение Лолт.
Она обещала Паучьей Королеве победу, но богиня хаоса похоже забыла о цели среди восхитительной бойни. Опьяненную кровью Лолт не заботило, кто гибнет – чужаки или защитники, мерроу или морские эльфы. В убийстве не было предназначения, и не было конца.
Поняв всю глубину своей ошибки, Лириэль горько пожалела о принятом решении. Федор предупреждал, что за могущество приходится платить; ей стоило предвидеть, что Лолт возьмет свою плату кровью.
Несмотря на бившуюся в нем боевую ярость, Федор не в силах был оторвать взгляд от дроу, летевшей над развалинами. Она никогда не казалась такой прекрасной… и такой смертоносной. Теперь уже не просто Лириэль, она стала проводником для силы чистейшего зла. Много раз он видел, как она пропускает сквозь себя магию, казавшуюся чересчур тяжким грузом для столь хрупкой на вид оболочки. На сей раз, и он знал это с уверенностью дарованной Зрением, если он не остановит ее, темное пламя поглотит Лириэль.
«Думай, думай», приказал он себе. Углубился в свой запас легенд и историй Рашеми в поисках вдохновения, молниеносно перебирая ускорившимся в боевой ярости рассудком одну возможность за другой. Ничто не говорило ему, как бросить вызов богине эльфов.
В отчаянии Федор потянулся к Ветроходу, старинному амулету с самого начала связавшему его и дроу. С его помощью Лириэль подарила ему способность управлять берсерковой магией – и, возможно, добиться от нее доселе не испробованного.
С мрачной решимостью юноша призвал высочайшую способность берсерка, хамфарирр , с помощью которого он мог направить в битву свой дух в облике могучего животного.
Вихрь изменяющей облик магии казался ерундой по сравнению с превращением, через которое он проходил сейчас. Дух Федора вырвался из материальной оболочки с ощущением, далеко выходившим за грань боли. Оставив тело на сражающемся корабле, Федор единым желанием вогнал себя в облик гигантского ворона, и рванулся вперед, спасая Лириэль из хватки ее богини.

Глава 25
Вместе

Порыв ветра от могучих крыльев коснулся измученную дроу. Инстинктивно она подняла руку для удара, при виде летящего к ней существа размером с небольшого дракона – черноты, заслонившей звезды.
В последний момент птица ушла в сторону, лишь перья крыла прикоснулись к лицу со смутно знакомой нежностью. Она, казалось, предвидела намерения дроу; разряд смертоносной магии безвредно скользнул в ночное небо. Лириэль старалась сосредоточиться на птице. Это был ворон, с глазами цвета зимнего неба. Какой-то далекой частью рассудка Лириэль помнила тот случай, когда Ведигар напал на нее и Федора в облике гигантского ястреба. Глаза ястреба были серыми – как и Ведигара. Наконец она поняла природу крылатого создания.
Как и сила, удерживавшая ее. Ярость, могучая, ревнивая и всепоглощающая, поднялась в Лириэль как пламя. Пока гигантский ворон разворачивался для очередного захода, молодая жрица ощутила непреклонное требование богини, приказ совершить жертвоприношение, обязательное для всех следовавших путями Лолт. Прежде чем Лириэль успела воспротивиться, убийственное пламя в готовности заплясало на кончиках ее пальцев. С беспомощным отчаянием она наблюдала, как Федор летит навстречу смерти.
Но слова шамана, сказанные не так давно, прорезали туман окутавший мысли обессилевшей Лириэль. «Наши отношения с богами честнее. Мы заключаем сделку. Если бог не выполняет своей части, мы считаем ее разорванной, и идем своей дорогой. Почему смертных мы должны оценивать по высшим меркам, чем богов?»
«Победа», прошептала Лириэль, обретая в словах Ульфа силу. «Королева Пауков, я обещала тебе победу; в ответ ты потребовала смерти того, кто единственный может добыть ее!»
Последними остатками физической силы юная дроу сорвала с шеи обсидиановый кулон и швырнула ненавистную вещь в море. Огненная магия, танцевавшая на ее пальцах, ударила вслед за ним, сверкнув с высоты в море и оставив на нем гейзер соленого пара, вздыбившегося к ночному небу.
«Я выполнила свою клятву перед тобой, Мать Лолт», прошептала она. «Больше я не жрица. С этого момента, до самой своей смерти, у меня нет с тобой ничего общего. Клянусь в этом всей силой принадлежащей мне». Неожиданно отрезанная от источника темной силы удерживавшей и мучавшей ее, Лириэль начала падать к скалистому берегу. Гигантские когти сомкнулись на ней с поразительной мягкостью. Опустошенная дроу позволила голубоглазому ворону унести ее прочь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121