.. бил ме... меня уубил ме... ня, даты?
Что за текст лезет изо рта?
Лысый торчал на месте и не двигался, оцепенел. Челюсть подбери! Смотрит вылупился, фишки как у мороженого окуня. На нижних гнилых зубах прилип зеленый комок жвачки. Тошнит от тебя! Давай деньги.
Вкатил ребром ладони по морде.
Тот согнулся, поднял руки... Пальцы в крови у тебя, вор! Средний и безымянный-то слиплись. Как в дерьме.
Кровь чья?
Пока не стал его убивать, а протянул открытую ладонь, шевеля чувствительными пальцами как краб:
- Ло... Ложи, а ну!
Клади надо было сказать.
Лысый медленно, как бы в задумчивости, расстегнул куртку...
- Да... давай, тормоз! (длинная матерная фраза, что такое, заикаться стал?)
...тот полез под полу своей куртки, застыл...
Пришлось подбодрить действием. Он вытерпел удар носком по голяшке. Согнулся только. Он явно ничего не мог понять.
...вытащил изнутри большой пакет.
Это был пакет с долларами и с каким-то паспортом. И с бумажками. Липкие мутные пятна на нем, слегка ржавые.
Ладонь приняла, обрадовавшись. Пальчики впились в податливый теплый пакет. Спрячем.
- Иии-ищо!
Убивать буду зверски.
Из кармана брюк лысый вынул пачку туго свернутых долларов (ага, это другое...).
Все полученное Номер Один заложил во внутренний карман пиджака, мимоходом удивившись, что карманы глубокие, удобные, все в порядке и дыры на груди нет. Ладно, на том свете побывали, вернулись целые.
Лысый сделал еле заметное движение. Так, да?
Очень быстро перехватив инициативу, Номер Один сделал раз! И ловко вытащил чуткими пальчиками из правого кармана Лысого складной нож типа "бабочка", затем молниеносно, щелкнув кнопкой, приставил лезвие к горлу лысого. И мотнул головой:
- Дава... давай все.
Тот отдал ключи, два мобильника, записную книжку. Сигареты.
- Теперь ииидем. Вруба... ааешься? Але.
Лысый, еле собрав воедино челюсти, проскрежетал:
- Хочмы домне?
- Но допш,- ответил Номер Один на неизвестном языке и тронулся за лысым.
Они пошли обратно в первый подъезд, миновали двери, чем-то уже известные, поднялись на третий этаж, там лысый, сам трясясь как с бодуна, перетерпел, что у него достают ключи из кармана и отпирают его собственную дверь.
Вошли в вонючую духоту квартиры.
Так, у меня что: у меня мои деньги, паспорт мой же. А кто этот человек, это вор. А зачем я с ним иду в его квартиру?
Пованивало высохшим потом, табаком, ссаками, тухлятиной какой-то. Ну и живет вор! Номер Один сунул в карман липкие ключи, пригодятся. Тот не пикнул. Вошли в полутемную комнату, заставленную какими-то телевизорами, магнитофонами, чемоданами, это было откуда-то известно, как "дежа вю". Уже видел я это где-то! Причем недавно! Лысый опустился на колени и добыл из-под кровати обувную коробку. Открыл ее. Там мусорным слипшимся клубком лежал комок золотых цепочек, крестиков, какие-то тусклые колечки, все ношеное, камушки.
Номер Один помотал головой:
- Не-ее.
- Долажьженки?
Лысый тронулся куда-то, идем вместе, оказалось что в ванную, и там, встав на табуретку, он снял решетку с продушины. Решетка потянула за собой провод, на котором, как на удочке, болтался пакет.
- Ницвенцей,- сказал малый, спустившись.- Не кламен.
Он не смотрел в глаза.
- О-открой,- приказал Номер Один.
И угрожающе, заковыристо выругался, а что такое во рту? Как судорога сводит.
В пакете было блестящее распятие, какая-то ерунда, опять колечки, сережки, на одной сережке висело что-то похожее на кусочек дерьма.
- Э, Ящик,- произнес Номер Один своим хриплым говорком,- Не, Яа-щик. Не то.
Как-то у него изо рта выскочило это имя. Лысый перекрестился ладонью справа налево.
- Ну!- приказал Номер Один.
Пошли обратно в комнату. Номер Один кивнул на шкаф. Буркнув какое-то "паменташ", парень достал со шкафа коробку из-под ботинок, что ли. Там, в коробке, оказалась икона в серебряном окладе, небольшая. Она была завернута в серую тряпицу с темным, заскорузлым пятном посредине, к которому прилип комок седых волос. Тьфу!
Номер Один отложил икону с угрожающим "Так! Еще где, где ты еще где ии-имеешь что?"
Лысый квакнул "мам тутай" и упал на колени, согнулся, полез открывать нижний ящик шкафа.
Очень удобно получилось сжать оказавшееся у колен горло, пока этот нырнул рукой в ящик и закопошился среди каких-то тряпок, достал там быстро-быстро нужную вещь, но тут Номер Один наступил ногой в ящик, прямо тому на руку. В этой руке был, ага, пистолет. Пистолет нам пригодится.
Он приставил дуло к шее лысого, снял с него ремень, поставил на колени, скрутил руки сзади. Сволок с его ноги грязную туфлю и запихал ему в рот носком. И нечего на меня так смотреть. Ага. Не вставать! Ноги!!!
От Лысого явственно завоняло.
- Фуняешь, ползи в сортир, в со... сортир лезь бы... быстро.
Скороговорка, блин. Звучит как у Березовского олигарха... Какой финт судьбы, однако!
По дороге сорвал с вешала какой-то грязный шарф, скрутил ему щиколотки.
На колени!
Так, ноги привяжем к рукам сзади этим же шарфом.
Ползи в сортир на коленях!
Запер его там на задвижку снаружи. Всегда удивлялся: зачем делают эти задвижки снаружи на дверях ванной и уборной? А вот зачем!
Он там завозился, замычал что-то. Говори, говори, я не понимаю и не понимал, что ты трындишь.
Выбрался из этой вони, запер дверь на три замка, спустился вниз. Выдвинулся на полвзгляда. Оценил обстановку. Вернулся, сунул пистолет за батарею. Вышел на крыльцо. Медленно: встал рядом с дверью. Удобно для исчезновения.
У соседнего подъезда люди в форме держали, вывернув им руки, тех двоих как бы смеющихся парней. Ну вроде бы они улыбались согнувшись в три погибели и глядя в асфальт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65