И мне восемь лет тогда дали. А у меня же была самозащита! Мать продала дачу, нашла адвоката женщину. Я у ней один остался вооб-шче! Я целка, сказала. Ты целка? Ты понимаешь, что это означает? Это есть атавизм пережитка прошлого.
(Контаминация Паньки-директора. Кто это?)
Сейчас будет готова, но доводить до конца не надо...
Наше время не пришло, мы еще не в силе.
Это деды такие бывают, гладят. Гладиаторы. Но пока не можем.
- При матриархате всем распоряжается старая мать, и мужчины племени, в том числе и ее сыновья, живут с ней. Я говорю понятно, эй? Известная фраза "я ел вашу мать" есть оскорбление. Да! Есть патриархат, а есть... матрипархат. Опять панькинская контаминация.
Номер Один сказал эту мудреную фразу, тряхнул головой, как бы сам себе удивляясь, и продолжал:
- Мать для меня самое главное! У меня старшего брата убили в Сызрани, в армии. Пришло извещение, все. При выполнении служебного долга. В мирное время! Какая война может быть в Сызрани? Там три с половиной человека татар живет, все мирные. Она слегла. Я должен для нее жить! Я для нее все! Представляешь, брата убили, а я тоже на зоне. Ну? Почему я его зарезал: она плачет, а он на нее лезет, одеяло при мне сдергивает, штаны снимает с нее. Он ее всем заразил. Сифилис у мамы! До чего дело доехало! Я... достаю автомат... Калаш... И как - от души - его раз! И развалил. Размесил буквально! Его в морг, а меня зашивали. На мне столько швов! Я тебе покажу.
Быстро приспустил брюки. Встал.
Никакого результата. Испугался. Что это? Что со мной?
- Гляди, швы! Ты! Открой глаза! Как тебя зовут? Я тебя где-то видел! Давай-давай, глаза открой! Ну-ка гляди прямо!
Вылакал остатки водки из ее стаканчика. Что-то проняло слишком сильно. Сел. Опять ее руку крепко приложил. О чем говорил? О чем я говорил-то?
- Моя мать для меня самое главное! Но мать со мной жить не хочет. Живу с бабкой. Иногда спрашивает: "Вову ты убил?" Да нужен он мне! Я, что ли. У меня двадцать мерседесов было. Дал этому Вове полтора миллиона баксов. Он стал морду прятать, туды-сюды, дефолт. Ничего не вернул. Мне какое, на хей в йёт, дело? И не я его взорвал на хей. Но меня вызвали на взрыв, я видел эту ногу, как окорок, паленое сало. Нога осталась и полруки от локтя, но без пальцев. Двоюродная сестра Ленка, его жена, вообще, я на похороны пришел, она кричать. Чо кричишь, давно в лоб не огребала? Ты же вдова! Лечись! Не трогал пальцем я твоего засранца! Правильно его разнесли.
Рука у нее неживая какая-то. Не действует на меня ее рука!
- А ну, глаза открой! Иди на пол. Давай сделай мне эт самое. Радость. А?
Она не реа- эт самое, не ре-ги-а-ги-ро-вала. Из глаза у нее текет кровь?
- Ты что как эта,- продолжал Валера.- Эт самое. Знаешь что такое либидо? Это когда женщина, эт самое, холодная. Как тебя звать? Вот из ё нэйм? А, ты не секешь. Я тебя где видел? Глаз открой? А ну вставай. У меня сифона нет, только трихо... это. Трихо...
Жмурилась. Кровавые слезы из левого глаза. Вытерла, посмотрела на ладонь. Закрыла глаза. Затряслась. Ужасается. Слезы потекли обильно.
Водки не было. Мутило сильно. Хотелось пить. Допил эту сладкость жуткую из горла.
- У вас не найдется водки бутылка? Я заплачу. Ну?
Шевельнул обеими руками пояс под майкой.
Как каменная гора трясется. Сильно ущипнул (с вывертом) за грудь. Вздрогнула. Мокрая морда. Молча помотала головой, не открывая своих этих... линз.
Попил ее пепси из горла и продолжал:
- Вообще-то, знаешь, я убийца. Киллер. Я убил одного своего товарища. Ножом по горлу, знаешь? Он выскочил из балагана пошел отлить, я тихо за ним. Отодвинул полог, он спиной ко мне, даже не отошел, льет, скотина, как из шланга, а у меня в руке охотничий нож. Так... (подняв локоть) обхватил его, голову резко! Назад! И по горлу. Как свинья визгнул, а потом уже подавился, захаркал, столько крови хлынуло... Стал заваливаться на меня, я его быстро так пихнул... Кровь же! Он упал... из кармана выпал камень аметист и видеокассета... Он ее прятал, а не спрятал! Да... Или я у него сам забрал, не помню... Не помню! И тут - я же наполовину в за пологом стоял - вижу, кто-то двигается к балагану... Какой-то энтти... Пьяный. Качается идет. Только эт мне... не хватало! Свидетель, блин... Я спрятался. Пошел якобы спать. Голова пу-устая... Звонит в ней что-то... Почему-то естудей... Еще вчера я был человеком... Еще вчера я был, а теперь меня нет. (Неожиданно запел). Естудэй... Олл май трабл там пара-папам... Странное чувство полной пустоты. Это вот и есть смерть, сказал я и заснул. Проснулся через час, не больше. Во сне плакал, думал что делать, надо оттащить его подальше, в лес. Пусть собаки его сожрут. Проснулся, думал это сон. Высунулся, вышел - его нет. Ничего нет, крови нет. Немного подальше лежит этот энтти, трясет животом. Как смеется, а лицо съедено. А того моего товарища нет!!!
И он покрутил головой. Помолчал.
Не то говорю. С дамами же надо по-другому!
Стал поднимать ее подмышки. Каменная, тяжелая баба, хотя и горячая по температуре. Мокрое лицо склизкое. Какое-то отвращение. Свалить ее на пол. Что-то нету сил.
- Чучуны вот предпочитают похищать девушек или женщин. Во многих сказках у них этот мотив, похищение девушки медведем. А это как раз и были они! Это древняя парадигма, похищение женщин косматым чудовищем. Общеизвестный дискурс. У неба семь мыслей! Поняла?
Лежит как камень. Плачет.
-Вы знаете, что такое либидо?
И тут он сам засомневался.
- Это когда... женщина хочет!- произнес он на всякий случай многозначительно.- Ты чо молчишь, почем твои мослы? Мой отец спрашивает Светку: почем ваши мослы? Мы стоим, пиво пьем, Я говорю: тихо, сейчас цирк будет! Отец штаны спустил, держит в одном кулаке, другим стал накачивать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65