Или сидеть над костями Оракула с Рашадом и вытягивать из него деньги. Или мог бы спать, – один ботинок я надел и взялся за другой. – А чем ты вместо этого занимаешься? Собираешься ехать в Искандар ради мести жестокосердной, язвительной баски…
…которую я я очень хотел заманить к себе в постель.
Я покосился на дверь.
– Предупреждаю, Аджани: если она тебя не убьет, это сделаю я.
Дел я нашел около конюшни. Рядом с ней стоял чалый. Я сразу понял, что происходит.
– Он никуда не денется, – успокоил я Дел. – Он стоит на одном месте уже несколько сотен лет.
Дел нахмурилась.
– Искандар, – подсказал я.
Дел нахмурилась сильнее, но заговорила о другом.
– Я пыталась его оседлать, но к нему и близко не подойдешь.
Его. Понятно, кого она имела в виду.
– Это потому что надо знать тонкости, – я прошел мимо Дел в конюшню, взял упряжь и пошел к стойлу – конечно если это можно было назвать стойлом. От него мало что осталось. – Ну парень, – начал я, – и чем ты здесь занимаешься?
Жеребец, привязанный к толстому бревну, врытому в землю, ответил яростным танцем. Во все стороны полетели куски досок. Стойло было усыпано щепками.
– А-а, – сказал я. – Я понял.
Конюх тоже все понял. Он прибежал на конюшню сразу как только узнал, что хозяин жеребца вернулся. Я выслушивал его обличительную речь пока она мне не надоела. Поскольку мне еще надо было оседлать жеребца и привесить сумки, я решил не терять время, тем более что терпение мое убывало катастрофически быстро.
– Сколько? – спросил я.
Конюх принял мой вопрос за приглашение повторить весь поток жалоб. Я прервал его на середине, потянувшись к ножу.
Конюх побелел и открыл рот. А когда я наклонился у левой передней ноги жеребца, чтобы проверить, не попали ли камни и грязь в подкову и вычистить стрелку кончиком ножа, Южанин побагровел.
– Сколько? – повторил я.
Конюх назвал цену.
– Слишком дорого, – отрезал я. – За эти деньги ты смог бы купить вторую конюшню. Он конечно кое-что разнес, но не на такую сумму.
Конюх снизил цену.
Я позволил жеребцу опустить левое копыто и перебрался к правому.
– А ведь я могу оставить его здесь…
Третья названная цена меня вполне устраивала. Я кивнул и отдал деньги.
Дел терпеливо поджидала меня, сидя на лошади. Увидев нас, чалый фыркнул. В ответ жеребец приподнял верхнюю губу и возвестил о своем господстве, наступая мне на пятки в попытке поднять хвост и затанцевать. Вести в поводу заигравшую лошадь не самое приятное занятие: с одной стороны, рискуешь оглохнуть от рева, с другой лишиться ног, а настроение у меня было не самое лучшее.
К тому времени у Дел тоже.
– Ты знаток тонкостей, – заметила она, когда я врезал жеребцу по носу кулаком.
– Надо же чем-то привлечь его внимание.
– Тебе это удалось, – кивнула Дел. – Сейчас он тебя укусит.
Вовремя она заметила. Ну, и у лошадей бывает плохое настроение.
Я вставил левую ногу в стремя и начал приподниматься. Жеребец повернул голову и не отхватил кусок моей ноги только потому что я успел заметить приближение огромных зубов и шлепнул гнедого по морде. Он попытался повторить этот прием дважды и дважды попадал на удар. На третий раз мне это надоело и я вскочил в седло с земли, без помощи стремян.
– Ну сейчас попробуй, – предложил я.
Он мог и воспользоваться предложением, такое бывало, но не стал – за что я был гнедому очень благодарен. Было у меня предчувствие, что выиграет он.
– Ты закончил? – спросила Дел.
Прежде чем я успел ответить – хотя ответа она не ждала – ко мне подошел конюх.
– Я заметил шрамы… Ты Песчаный Тигр?
Я кивнул, подбирая повод.
Ухмылка конюха продемонстрировала мне, сколько зубов у него не хватало.
– Я продал лошадь твоему сыну.
– Моему СЫНУ… – я мрачно уставился на него. – Какую лошадь, куда он поехал и как он выглядит?
– По одному вопросу, Тигр. Ты смущаешь бедного человека, – заметила Дел.
Конюх начал с того, что было ему ближе – с лошади.
– Он купил старую серую кобылу, белая проточина на морде, три белых чулка. Очень мягкая. Кобыла для женщины, но он сказал, что такая ему и нужна.
– Куда он поехал?
– В Искандар.
Куда же еще?
– Как он выглядит?
Южанин пожал плечами.
– Не высокий, не низкий. Лет восемнадцать или девятнадцать. Каштановые волосы, голубые глаза. Говорит на Южном с акцентом.
– С каким акцентом?
Конюх только пожал плечами.
– Но он сказал тебе, что он мой сын.
– Да, сын Песчаного Тигра, – Южанин ухмыльнулся. – У него нет шрамов, но он носит ожерелье из когтей.
– И меч? – мрачно спросил я.
Конюх нахмурился, задумался и покачал головой.
– Только нож. Меча у него нет.
– Он носит ожерелье, но не носит меч, и ездит на старой серой кобыле,
– я покосился на Дел. – Если он действительно поехал в Искандар, мы хотя бы будем знать, кого искать.
– Ты будешь его искать? – искренне удивилась она.
– Думаю, что найти его будет нетрудно, он не стесняется распространяться о своем родителе – хотя это и ложь.
– А почему ты так уверен, что это ложь? – каким-то странным тоном спросила Дел.
– Он слишком взрослый, – отрезал я. – Если мне тридцать шесть, а ему восемнадцать или даже девятнадцать, значит мне было… – я запнулся.
– Восемнадцать, – закончила Дел. – Или семнадцать.
А не такой уж он взрослый.
– Поехали, – предложил я. – Нечего время терять.
Когда мы наконец-то выехали из Искандара, я немного успокоился. Трудно быть не в духе, когда Южное солнце согревает ласковыми лучами лицо, которое столько месяцев скрывалось под бородой. Странно было чувствовать себя гладко выбритым, странно было снова носить шелка и странно было пребывать в таком хорошем настроении.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131