ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
— Что сборное, возможно, и верно. А мое ли оно, сказать не могу. Народ стал объединяться, почувствовав беду. Снова Голгофой пахнет, как и под Кумейками…
— Им надо бы выбрать другое место для объединения. Шли бы куда-нибудь, на Низ, что ли. Видишь, вон Пушкаренко нашел, где приложить казацкую военную силу, помогая донским казакам потрошить турецкое Приазовье… Мне приказано, пан Петр, помочь пану ротмистру Скшетускому схватить всех казаков, находящихся в лесу. Схватить и казнить. А сынок бывшего адъютанта Станислава Конецпольского не станет нянчиться с ними. Конечно, пан Дорошенко сам командовал полком во Франции и знает, как поступить с этим сборным войском. Кстати, и вам советую быть более осмотрительным женихом…
Кричевский и Дорошенко вскочили на оседланных коней, стоявших во дворе, и в сопровождении чигиринских казаков двинулись в путь. Темной предвесенней ночью воинам легче ускользнуть от охраны на заставах. Когда въехали в лес, повеселевший полковник Кричевский заговорил с Дорошенко, умышленно отделившись от сопровождавших их конников:
— Мне кажется, что пану Петру надо навсегда распрощаться с Геленой. Девушка она красивая, но слишком ветреная. Она льнет к ротмистру, ходит с ним на прогулки. А живет ли она с подстаростой как с мужем, в этом я не уверен. Не такая жена нужна для такого воина, как пан Петр.
— Полковник отговаривает меня?
— Хватишь ты горя с ней. Она втемяшила себе в голову, что является настоящей шляхтянкой, — так какой же казак, хоть и старшина, ровня ей? Ты подумай лучше о том, какие войска сосредоточивает сейчас коронный гетман на Украине. Да и без этого уже ясно, что шляхтичи и казаки непримиримые враги. Как же ты, пан Петр, будешь защищать жену-шляхтянку от кровной ненависти казаков к шляхте? Ты должен все хорошо взвесить, прежде чем становиться с ней под венец.
— Получается, что шляхетство хуже мусульманства. А как любил полковник Нечай свою жену-турчанку!..
Кричевскому и самому стало не по себе от такого разговора. Ведь он тоже был шляхтичем из старинного украинского рода. Во всем угождал Станиславу Конецпольскому, добросовестно выполняя свои служебные обязанности, ничем не запятнал своего имени воина. Действительно, шляхетство в условиях жестокой борьбы против украинского народа давно уже перешагнуло границы сословных различий, превратилось в касту. Шляхетство, пропади оно пропадом, это символ кровавой вражды!
— А впрочем, пан Петр, поступай как знаешь, тебе виднее. Будь здоров, воин, да не забудь же, что завтра коронные войска начнут наступление на ваши сборные отряды казаков в чигиринском лесу.
— Спасибо, пан полковник. Завтра в Этом лесу ни единого казака уже не будет, а ежели попытаются преследовать — ни за понюшку табаку погибнут сотни жолнеров. Казаки будут драться не на жизнь, а на смерть. Вспомним хотя бы и эту злосчастную битву под Кумейками… У нас единственный выбор: коль и умереть, то на трупах наших врагов!
Станислав Кричевский восхищенно слушал Дорошенко, веря, что так и будет. Улыбнулся в усы: вот это и есть настоящие «чинчинато, от сохи призванные к власти», вспомнив высказывания о казаках своего друга Окольского. У них все так просто, но как убедительно и трагично!
— Хорошо, — коротко ответил. — Ну а как же с Геленой?
— А с ней будет так, пан полковник, как распорядится судьба. Успеет Чаплинский до весны обвенчаться с ней в костеле, тогда придется иметь дело со вдовой.
— Ото! Так предупредить ее, что ли?
— Нет, предупреждать не надо. Благодарю за хорошее отношение к нам, наш добрый друг полковник! Передавать ли Богдану привет или, может, еще что-нибудь?
— А как же, непременно! Я желаю ему здоровья, здоровья и ума! Понимаешь, Петр, я желаю своему куму побольше ума в сложном единоборстве его с коронным гетманом! Да постой, чуть было не забыл. Сюда приезжала сестра полковника Золотаренко, спрашивала о Богдане. Ей это чуть не стоило жизни.
И Кричевский резко повернул своего коня. Но остался на месте, словно решал что-то. Потом поскакал галопом, нырнув в черную бездну ночи.
15
Кодацкая крепость действительно стала преградой на пути казаков к свободной жизни. Сечь невольно превращалась в своеобразную рыбацкую мотню. Из нее не вырвешься на Украину по привычной днепровской дороге, разве что вынут, как неосмотрительных карасей. А вынуть есть кому, об этом позаботятся гетманы шляхты.
— Вижу, братья казаки, что вы поняли меня, хотя и не сразу. Да, может, это и лучше для дела, — рассудительно говорил Хмельницкий на большом казачьем совете. — Действительно, мы вначале считали, что нам без обмана сторожевых собак, засевших в Кодацкой крепости, не выйти живыми с этих диких островов. К сожалению, обман — это старый, но не всегда надежный способ спасения. Чтобы вернуться в родные хутора, мы должны прибавить к этому еще военной смекалки и вооруженной силы.
— Давай говори, гетман, когда это сбудется?! — крикнул один из младших старшин. — Куда стелются нам военные дороги?
— А дорога у нас одна, казаки. До каких пор нам прятаться с нашими тяжелыми думами, откармливая в плавнях злых комаров? Говорю же вам — двинемся на волю, к своим родным, на Украину, на широкие просторы наших степей. В собственной хате и ухваты послужат.
— К родным! Слава-а! — воскликнули стоявшие вблизи казаки. А те, что находились поодаль, прислушивались, переспрашивали. Наконец закричали все, одобряя сказанное новоизбранным гетманом.
— Слава гетману украинского казачества! — подхватили и старшины, окружавшие Хмельницкого.
— На волю, к родным!.. — раздавались возгласы и катились дальше, эхом разносясь над четырехтысячным казачьим войском.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183
— Им надо бы выбрать другое место для объединения. Шли бы куда-нибудь, на Низ, что ли. Видишь, вон Пушкаренко нашел, где приложить казацкую военную силу, помогая донским казакам потрошить турецкое Приазовье… Мне приказано, пан Петр, помочь пану ротмистру Скшетускому схватить всех казаков, находящихся в лесу. Схватить и казнить. А сынок бывшего адъютанта Станислава Конецпольского не станет нянчиться с ними. Конечно, пан Дорошенко сам командовал полком во Франции и знает, как поступить с этим сборным войском. Кстати, и вам советую быть более осмотрительным женихом…
Кричевский и Дорошенко вскочили на оседланных коней, стоявших во дворе, и в сопровождении чигиринских казаков двинулись в путь. Темной предвесенней ночью воинам легче ускользнуть от охраны на заставах. Когда въехали в лес, повеселевший полковник Кричевский заговорил с Дорошенко, умышленно отделившись от сопровождавших их конников:
— Мне кажется, что пану Петру надо навсегда распрощаться с Геленой. Девушка она красивая, но слишком ветреная. Она льнет к ротмистру, ходит с ним на прогулки. А живет ли она с подстаростой как с мужем, в этом я не уверен. Не такая жена нужна для такого воина, как пан Петр.
— Полковник отговаривает меня?
— Хватишь ты горя с ней. Она втемяшила себе в голову, что является настоящей шляхтянкой, — так какой же казак, хоть и старшина, ровня ей? Ты подумай лучше о том, какие войска сосредоточивает сейчас коронный гетман на Украине. Да и без этого уже ясно, что шляхтичи и казаки непримиримые враги. Как же ты, пан Петр, будешь защищать жену-шляхтянку от кровной ненависти казаков к шляхте? Ты должен все хорошо взвесить, прежде чем становиться с ней под венец.
— Получается, что шляхетство хуже мусульманства. А как любил полковник Нечай свою жену-турчанку!..
Кричевскому и самому стало не по себе от такого разговора. Ведь он тоже был шляхтичем из старинного украинского рода. Во всем угождал Станиславу Конецпольскому, добросовестно выполняя свои служебные обязанности, ничем не запятнал своего имени воина. Действительно, шляхетство в условиях жестокой борьбы против украинского народа давно уже перешагнуло границы сословных различий, превратилось в касту. Шляхетство, пропади оно пропадом, это символ кровавой вражды!
— А впрочем, пан Петр, поступай как знаешь, тебе виднее. Будь здоров, воин, да не забудь же, что завтра коронные войска начнут наступление на ваши сборные отряды казаков в чигиринском лесу.
— Спасибо, пан полковник. Завтра в Этом лесу ни единого казака уже не будет, а ежели попытаются преследовать — ни за понюшку табаку погибнут сотни жолнеров. Казаки будут драться не на жизнь, а на смерть. Вспомним хотя бы и эту злосчастную битву под Кумейками… У нас единственный выбор: коль и умереть, то на трупах наших врагов!
Станислав Кричевский восхищенно слушал Дорошенко, веря, что так и будет. Улыбнулся в усы: вот это и есть настоящие «чинчинато, от сохи призванные к власти», вспомнив высказывания о казаках своего друга Окольского. У них все так просто, но как убедительно и трагично!
— Хорошо, — коротко ответил. — Ну а как же с Геленой?
— А с ней будет так, пан полковник, как распорядится судьба. Успеет Чаплинский до весны обвенчаться с ней в костеле, тогда придется иметь дело со вдовой.
— Ото! Так предупредить ее, что ли?
— Нет, предупреждать не надо. Благодарю за хорошее отношение к нам, наш добрый друг полковник! Передавать ли Богдану привет или, может, еще что-нибудь?
— А как же, непременно! Я желаю ему здоровья, здоровья и ума! Понимаешь, Петр, я желаю своему куму побольше ума в сложном единоборстве его с коронным гетманом! Да постой, чуть было не забыл. Сюда приезжала сестра полковника Золотаренко, спрашивала о Богдане. Ей это чуть не стоило жизни.
И Кричевский резко повернул своего коня. Но остался на месте, словно решал что-то. Потом поскакал галопом, нырнув в черную бездну ночи.
15
Кодацкая крепость действительно стала преградой на пути казаков к свободной жизни. Сечь невольно превращалась в своеобразную рыбацкую мотню. Из нее не вырвешься на Украину по привычной днепровской дороге, разве что вынут, как неосмотрительных карасей. А вынуть есть кому, об этом позаботятся гетманы шляхты.
— Вижу, братья казаки, что вы поняли меня, хотя и не сразу. Да, может, это и лучше для дела, — рассудительно говорил Хмельницкий на большом казачьем совете. — Действительно, мы вначале считали, что нам без обмана сторожевых собак, засевших в Кодацкой крепости, не выйти живыми с этих диких островов. К сожалению, обман — это старый, но не всегда надежный способ спасения. Чтобы вернуться в родные хутора, мы должны прибавить к этому еще военной смекалки и вооруженной силы.
— Давай говори, гетман, когда это сбудется?! — крикнул один из младших старшин. — Куда стелются нам военные дороги?
— А дорога у нас одна, казаки. До каких пор нам прятаться с нашими тяжелыми думами, откармливая в плавнях злых комаров? Говорю же вам — двинемся на волю, к своим родным, на Украину, на широкие просторы наших степей. В собственной хате и ухваты послужат.
— К родным! Слава-а! — воскликнули стоявшие вблизи казаки. А те, что находились поодаль, прислушивались, переспрашивали. Наконец закричали все, одобряя сказанное новоизбранным гетманом.
— Слава гетману украинского казачества! — подхватили и старшины, окружавшие Хмельницкого.
— На волю, к родным!.. — раздавались возгласы и катились дальше, эхом разносясь над четырехтысячным казачьим войском.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183