Миссис Клэнси говорила об этом моей Анне.
— Она до смерти боялась их, — подтвердила Анна, кормившая грудью своего ребенка. — Сама не своя была от страха, особенно в последнее время.
— Но ведь, насколько мне известно, чероки и английские поселенцы — союзники, — проговорила Кэролайн, вопросительно взглянув на Раффа.
— Да... по большей части, — Анна дала младенцу другую грудь. — Но разве можно знать наверняка...
— А кроме того, — добавил ее муж, — здесь появляются не одни чероки. Индейцы других племен проходят по этим землям, держа путь на север.
— Полагаю, они имеют на это право. Эти земли принадлежали им задолго до того, как здесь поселились англичане.
— Не сердись, Рафф! Ты же знаешь, я никого не хотел обидеть! — Патрик сосредоточенно набивал трубку. — Я просто объяснил этой юной леди, как обстоят у нас дела.
— И я очень благодарна вам за это, мистер Маклоглан, — отозвалась Кэролайн, раскладывавшая еду по глиняным мискам.
— Но я голову дам на отсечение, что нас еще ждут тяжелые времена. И пока все утрясется, немало воды утечет, помяните мое слово!
— Патрик! — воскликнула Анна, с упреком взглянув на мужа.
— Помолчи, Анна! Я ничего такого не сказал, чего не знает Рафф. Я уверен, что сам он не участвовал в набегах, это так же верно, как то, что мы все сидим за этим столом. — Наклонившись к очагу, он сунул в огонь тонкую лучинку и зажег свою трубку. Сделав несколько затяжек, Патрик продолжил: — Слыхал я, что вожди объявили это случайными происшествиями и признали свою вину. — Вынув изо рта трубку, он ткнул ее мундштуком в сторону Раффа. — Но они позволили своим воинам плясать со скальпами, которые те сняли с голов убитых поселенцев.
От этих слов Рафф пришел в неописуемую ярость. Лицо его оставалось бесстрастным, но Кэролайн, неплохо узнавшая его за эти несколько дней, заметила, как сузились его глаза, а ладони сжались в кулаки. Но он промолчал, не пытаясь опровергнуть слова Патрика Маклоглана, и ужин закончился в безмолвии.
На следующий день, когда они остановились на берегу быстрой реки, чтобы напоить лошадей, Кэролайн спросила Раффа, почему он не ответил Патрику?
— А что, по-вашему, я должен был ему сказать?
— Не знаю, — Кэролайн в замешательстве обрывала листья с ивовой ветки, бросая их в воду. — Неужели чероки плясали со скальпами поселенцев в руках?
— Вполне возможно. — Волк набрал в ладони прозрачной, холодный воды и принялся пить ее. Снова взглянув в лицо Кэролайн, он невесело усмехнулся и спросил: — Это так сильно задевает ваши чувства?
— Разумеется! — Кэролайн подошла к нему ближе. — Я нахожу подобные действия просто чудовищными!
Волк с минуту молча смотрел на нее, затем, взяв в руки уздечку своего коня, спокойно произнес:
— К вашему сведению, и поселенцы тоже торой снимают скальпы с индейцев. В жестокости они не уступают друг другу.
— Скажите же мне, наконец, на чьей вы стороне? — Кэролайн желала разобраться в том, что происходит на ее новой родине, но с нетерпением ожидая ответа на вопрос, она не была готова выдержать горячий, страстный взор, которым Волк окинул ее с ног до головы.
— Я не знаю — произнес он наконец. — Пожалуй, я на своей собственной стороне. Или ни на чьей. Или на обеих.
— Я не думала, что все это так сложно, — отозвалась Кэролайн.
Она подошла к самой воде и взглянула на противоположный берег. Ландшафт уже давно перестал быть однообразным. То там, то здесь среди равнины, радуя глаз, возвышались покрытые лесом невысокие холмы.
— Вы ждете простых, однозначных ответов, миледи, рисующих индейцев безжалостными варварами. — Волк обернулся к ней и тряхнул головой. — Но от меня вы не услышите подобных слов.
— Насколько мне помнится, я спросила вас о причинах происходящего. Я не считаю, что англичане должны руководствоваться в своих действиях жаждой мести. — Она подняла голову, следя за полетом орла в вышине, и чуть погодя добавила: — И я прошу вас не называть меня так!
Волк поднял брови, слегка склонив голову набок.
— А как же мне к вам обращаться? Ведь вы — леди Кэролайн Симмонс, дочь графа, пэра Англии.
Кэролайн пристально взглянула на него, глубоко втянув раздувшимися ноздрями смолистый, прохладный воздух. Она с трудом сдержалась, чтобы не ответить ему дерзостью.
— Я предпочитаю, чтобы здесь меня называли просто Кэролайн. Кэролайн Симмонс.
— Которая вскоре станет Кэролайн Маккейд.
— Да... — ответила она едва слышно. — Вскоре я стану Кэролайн Маккейд.
Волк помолчал, преодолевая поднявшееся в нем возмущение, и как можно спокойнее спросил:
— Вы, надеюсь, понимаете, что этот брак состоится лишь потому, что вы — дочь графа?
Конь его стал бить копытом, и Волк отступил в сторону, но не отвел взгляда от лица Кэролайн.
— Я знаю, что побудило вашего отца сделать мне предложение, — невозмутимо ответила она. Кэролайн поняло, что Рафф намеренно старался задеть ее. Приняв свой брак со старым мистером Маккейдом как неизбежность, она была до глубины души задета тем, что Рафф отнесся к ней с очевидной враждебностью и не упускает случая сделать ей больно. Что ж, легкость, с которой он добивается желаемого результата, должна быть для него просто упоительной.
Волк, взяв лошадей под уздцы, повел их назад к тропинке.
— Вы так и не ответили на мой вопрос.
— А вы не допускаете, что у меня просто нет желания отвечать?
Кэролайн, решительно сжав губы, встала на его пути:
— А вам не приходило в голову, что я имею право знать все о происходящем здесь? Не забывайте, что не кто иной, как ваш отец, вызвал меня сюда!
Волк нахмурился и с силой схватил ее за плечи. У Кэролайн перехватило дыхание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119