— Ей открылось, что твоя судьба связана с судьбами Посвященных, — веско произнес Эрик. — Хотим мы того или нет, но мы, словно нити, вплетены в полотно, узора которого нам не дано угадать.— Возможно, — холодно согласился Саймон.По его тону было ясно, что он ни капельки в это не верит.Глаза Эрика полыхнули золотистым огнем.— Не будь так слеп в своем упорстве, — мягко произнес Посвященный. — Цена, которую мы платим за наше незнание, может оказаться непомерно высока. Особенно для тебя, Саймон. Запомни это. Глава 19 Оглушительные удары грома прокатились по долине, и вскоре все вокруг затянуло серебристой нелепой дождя. В холодном воздухе, наполненном запахами лесов и полей, разлилась свежесть.Саймон разбил лагерь прямо у подножия холма в развалинах древнего римского укрепления. Он выбрал это место не случайно: отсюда хорошо просматривались окрестные болота, лес и долина. Само укрепление было построено римлянами на развалинах еще более древней крепости. Хотя бревенчатый потолок строения почти развалился, все же под оставшимся небольшим навесом можно было переждать непогоду. Ариана и Саймон расположились у стены некогда большой комнаты, греясь у костра, взметнувшего языки пламени до самого потолка.На противоположной стене плясали яркие отсветы другого костра, который разожгли в соседней комнате трое стражников и оруженосец Саймона, предварительно соорудив там навес из сухих веток. Иногда язычки пламени достигали края стены — она разрушилась от времени и была теперь совсем невысокой. Дым от костра и густой дух мясной похлебки поплыли над развалинами крепости в дождливых сумерках.Стражники сидели у костра, переговариваясь друг с другом. Время от времени было слышно, как они громко хохочут — должно быть, над своими грубоватыми шутками. В низкие мужские голоса вплеталось звонкое щебетание Бланш. Она то и дело заливалась дразнящим смехом — так любовница рукой проводит по бедру, останавливается, чуть-чуть не достигнув до цели… и вдруг неожиданно хватает свою добычу.Саймон не сомневался, что Бланш была для его рыцарей лакомым кусочком. Несмотря на то, что днем она беспрерывно ныла и жаловалась на отсутствие всяческих удобств в пути и еле плелась на своей кобылке в хвосте их маленького отряда, вечером она без устали дарила стражников своей благосклонностью, проявляя при этом удивительную изобретательность.Легкая доступность Бланш никогда не приводила к ссорам между воинами. Конечно, если бы она дразнила мужчин, заигрывая с одним и насмехаясь над другими, это неизбежно привело бы к распрям — именно так вела себя Мари с рыцарями Доминика во время их возвращения из Крестового похода. Но, к счастью, такие игры не привлекали Бланш. Ей гораздо больше нравилось уступать всем и каждому — кто именно ее согреет, ей было безразлично.Ее заливистый смех звенел в сумерках, как колокольчик — Бланш подбрасывала старинную медную монету, а мужчины загадывали, на какую сторону та упадет:— Чур, у меня — верх!— И у меня!— И у меня!Девушка высоко подкинула монетку, так что даже из-за стены было видно, как она блеснула в отсветах пламени и перевернулась в воздухе. Бледные, перепачканные в золе пальчики Бланш мелькнули над прогалом — она ловко поймала монету и, невидимая из-за стены, звонко шлепнула ею по бедру.— Надо же — верх! — весело воскликнула она.Мужчины разочарованно загудели — теперь им снова надо будет выяснять между собой, кто первым ляжет с Блапш.— Да ладно вам, — засмеялась она, — здесь всем хватит места. Ну-ка, поймайте меня! Ой! Хоть бы руки сначала погрели, вы, черти!Пряча улыбку, Саймон присел у огня: Бланш, конечно, вела себя развязно, как нахальная борзая, но в то же время она никогда бы не стала яблоком раздора между его людьми.Прислушиваясь к игривому хихиканью и возне, доносившимся из-за полуразрушенной стены, Саймон надеялся, что Ариаиа не догадается, чем вызвано такое буйное веселье, — уединиться в этих развалинах было почти невозможно.— Ты согрелась? — спросил Саймон жену.Ариана подняла на него взгляд. Золотистые блики костра плясали в темных глазах Саймона, кольчуга его мерцала и переливалась стальным блеском при каждом движении.Ариана молча кивнула в ответ, и огненные блики скользнули по ее распущенным волосам, будто по ним ласково провели рукой. Мокрые кудри обрамляли ее лицо, слегка шевелясь от теплого воздуха.— Правда согрелась? — недоверчиво произнес Саймон. — Ты ведь промокла до нитки.Кому, как не Саймону, было это знать — он сам стянул с продрогшей девушки мокрое платье, оставив на ней только длинную нижнюю рубашку, и теперь ее одежда сохла перед огнем, развешенная на кольях, вбитых в растрескавшийся каменный пол.Ариана снова кивнула — она знала, что стоит ей открыть рот, как ее зубы начнут выбивать дробь от холода.Саймон склонился над ней и плотнее укутал ее своим меховым плащом. Когда он отнял руки, то случайно коснулся ладонью ее щеки.Ариана вздрогнула, но не от холода.— Да ты совсем замерзла, — сказал он.— Н-нет. А вот на тебе уж точно нет ничего, кроме холодного металла. Возьми н-назад свой плащ — тебе он нужнее, а я и так с-согреюсь.— Черт возьми! — пробормотал Саймон.Он раздраженно дернул застежки кольчуги и с легкостью сбросил ее с плеч, несмотря на ее тяжесть. Конечно, это проще было бы сделать с помощью оруженосца, но Эдвард был уже занят — в соседней комнате.А если бы парнишка и стоял поблизости, робко переминаясь с ноги на ногу в ожидании приказаний, Саймон и тогда не позвал бы его — ему совсем не хотелось, чтобы кто-либо из мужчин видел его жену полураздетой.— Завтра наденешь свое колдовское платье, — сказал Саймон, стягивая с себя промокшую кожаную рубашку, которую он носил под кольчугой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116