Женщина не могла просто подойти к парадной двери и спросить о Джозефе — прислуга начнет задавать слишком много вопросов. Эмбер пряталась до сумерек, а потом увидела в привратницкой мужчину. Она сразу вспомнила Пэдди Берка, тут же узнала его, даже после стольких лет разлуки. Когда управляющий открыл дверь на ее робкий стук, между его густыми бровями пролегла складка.
— Господь всемогущий и его апостолы, кто это так тебя разукрасил, девушка?
— Мистер Берн! Я Эмбер Фитцжеральд. Мне необходимо увидеть Джозефа!
— Заходите. Вы едва живы. Я вас не узнал, пока вы не назвали себя. — Пэдди собрался налить ей чего-нибудь подкрепляющего.
— У вас есть молоко, мистер Берк? У меня в желудке пусто, как в колодце.
Управляющий усадил женщину у огня и налил ей чашку молока. Он пристально взглянул на нее:
— Это дело рук Монтегью?
Эмбер кивнула.
Следующее произнесенное ею слово подсказало ему причину:
— Джозеф…
— Матерь Божья, Шон и Джозеф в Лондоне… Гостят у вашего мужа. — Берк увидел, как разочарование сменяется на лице гостьи страхом за Джозефа. — Я лучше позову Хозяина, — решил Пэдди.
— А моя кузина Кэтлин дома?
Управляющий замешкался. Для Кэтлин это был трагический день. Ее отец умер от полученных ран в подземельях Дублинского замка, и она привезла его тело в Грсйстоунс. Завтра они похоронят графа Килдэрского в Мэйнуте. Но тут Берк вспомнил, что Эдвард Фитцжеральд приходился Эмбер дядей.
— У нас траур. Отца Кэтлин, вашего дядю Эдварда, схватили англичане, и он скончался от ранений.
— О нет… — негромко вскрикнула женщина.
Берк положил свою крупную ладонь ей на плечо, и, хотя Эмбер задохнулась от боли, прикосновение несло успокоение.
— Я приведу Шеймуса, — спокойно произнес Пэдди.
В огромной кухне разговаривали Мэри Мелоун и Кейт Кеннеди, обе одетые в черное.
— Он умер в расцвете сил. — Мэри покачала головой и перекрестилась.
— Я знала, что он ушел от нас прошлой ночью, я слышала фею, предвещающую смерть, — пробормотала Кейт.
— Где Хозяин? — прервал их разговор Пэдди Берк.
— Он отнес жену в постель, она едва держалась на ногах, — отозвалась Кейт. — Ирландские женщины сильны и беду встречают достойно, но их охватывает бессильный гнев, когда Смерть забирает одного из членов семьи.
Пэдди поднялся наверх, постучал в дверь спальни и негромко позвал:
— Шеймус!
Через минуту Хозяин открыл дверь и вышел в коридор.
— У нас нежданный гость в привратницкой. Я бы не побеспокоил вас, если бы в том не было нужды. — По дороге Пэдди сказал Шеймусу, что пришла Эмбер, и описал ее состояние.
Но даже рассказ управляющего не подготовил О'Тула к ее виду.
— Это Монтегью тебя так? — спросил он. — За что?
Вопрос повис в воздухе, прежде чем молодая женщина нашла в себе силы сообщить хозяину дома причину. Она облизала пересохшие губы:
— Мы с Джозефом были любовниками. Мне некуда было больше пойти.
Шеймус отшатнулся от нее, словно гостья ударила его ножом в сердце.
— Джозеф отправился к Монтегью!
— Я знаю, Пэдди сообщил мне, — ответила Эмбер, и слезы наконец хлынули у нее из глаз.
О'Тул-старший смотрел на нее ледяными голубыми глазами.
— Беда не приходит одна, — горько заметил он и знаком велел Пэдди следовать за ним вверх по лестнице в сторожевую башню.
— Я должен отправиться в Лондон, но не завтра. Я буду нужен Кэтлин на похоронах. Ей ни слова об этом, парень. Жене и так досталось. — Он мерил шагами комнату, как посаженный в клетку зверь. — Позаботься об Эмбер, дай ей денег и все, что понадобится, но убери эту шлюху из Грейстоунса.
Через четыре дня Шеймус О'Тул поднялся вверх по Темзе до гавани Лондона.
Уильям Монтегью ждал его. Он хотел, чтобы партнер пришел к нему в Адмиралтейство, дававшее ему силу и власть.
— Садитесь, Шеймус, у меня плохие новости. Ваш беспутный сын Шон подрался со своим братом Джозефом и убил его в первый же вечер, как они приехали в Лондон.
— Лжец! — прогрохотал Шеймус, обрушивая свой кулак на дубовую столешницу.
— Все произошло на борту моего собственного корабля, на «Защите». Я все видел своими глазами, как и мой племянник Джек и мой сын Джон.
— Долбаная троица лгунов! Где Шон?
— Осужден за убийство и отбывает десятилетний срок. Наш английский суд проявил большую снисходительность и не повесил его за убийство брата.
— Где тело Джозефа? — Шеймуса О'Тула трясло от усилий сдержать себя и не вцепиться в глотку Монтегью. Убить его на его же собственной помойке, но это не принесет пользы, а жизнь научила Шеймуса всегда делать только то, что выгодно.
— Все произошло пять дней назад. Адмиралтейство похоронило его во дворе церкви Всех Святых. Я глубоко сожалею об этой трагедии, Шеймус.
— Пока еще нет, — ровно возразил тот.
— Почему вы так говорите?
— Потому что я видел Эмбер Фитцжеральд.
Монтегью отпрянул.
Шеймус О'Тул встал, собираясь уходить. Он ни секунды не мог больше выносить эту английскую падаль.
— Я скажу тебе только одно, Монтегью. Если ты еще раз ступишь на мою землю, считай себя покойником, — поклялся Шеймус.
О'Тул-старший отправился прямиком к магистратам в суде Олд-Бэйли-Корт, чтобы выяснить о процессе над Шоном и месте его заключения. Они не нашли никаких записей об этом деле, а когда Шеймус объяснил, что именно произошло и кто оказался в этом замешан, ему сказали только, что все происходящее на кораблях Адмиралтейства рассматривается судом Адмиралтейства.
Так как Адмиралтейство возглавлял граф Сэндвичский, брат Уильяма Монтегью, убитый горем отец понял, что неудача смеется ему в лицо. Но это только сейчас. Он еще вернется, обдумав план действий, заготовив взятки и все, что только можно, чтобы добиться свободы для Шона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125