И Уэрина она представляла себе благородным рыцарем, хотя в нем не было ни капли благородства. Но Уэрин мстил за нанесенную ему обиду. Она посмотрела на управителя, который ехал слева от нее. Люди Рейфа вставили ему в рот кляп и связали по рукам и ногам, прикрепив веревки к седлу лошади. По приказу Рейфа на Уэрина надели плащ, а его раны были перевязаны. Такое проявление великодушия Рейфа вызвало у Кейт еще большую ненависть к Годсолам. Ей претило подобное проявление жалости. Лучше бы на Уэрина напали разбойники и забрали ее. Тогда по крайней мере она не страдала бы от воспоминаний о своем распутном поведении с Рейфом, преследовавших ее. Кейт посмотрела на человека, которого теперь презирала всем сердцем. Рейф ехал во главе отряда рядом со своим старшим братом сэром Уильямом Годсолом. Теперь, когда он захватил ее, ему было не до нее. Рядом налегке шагал вороной конь Уэрина, который чувствовал себя гораздо лучше, поскольку в седле никого не было, а перед рассветом он отдохнул несколько часов и его хорошо покормили. Глядя на покрытую плащом спину Рейфа, Кейт желала всей душой, чтобы его убили. Боже, как она его ненавидела! Негодяй! Мерзавец! Она скорее умрет, чем выйдет за него замуж. Нет, она сорвет его подлые планы. Может ли она избежать уготованной ей судьбы? Надежда на это не покидала ее. Стены Глеверина были достаточно прочными, и их не так-то легко пробить. К тому же каждая пядь земли вокруг принадлежала ее отцу, и ни один человек, находящийся в зависимости от него, не откроет ворота воинам Годсолов. Кейт прищурилась и поджала губы. Глеверин должен устоять. Боже, с какой радостью она будет плясать на могиле Рейфа Годсола, когда ее отец прикончит его! Рейф, ехавший впереди, поднял руку, давая сигнал остановиться, когда всадники достигли вершины низкого холма. Откинув капюшон, он повернулся к тем, кто следовал за ним. Кейт удивленно приподняла брови. Когда Рейф успел надеть рыцарский шлем? Из груди Уэрина вырвался сдавленный звук, он напрягся, тщетно пытаясь освободиться от пут. Кейт испуганно посмотрела на него. Его глаза бешено сверкали.
Рейф не обратил на пленников никакого внимания, обращаясь к своим воинам:
— Как вы все знаете, Глеверин находится по ту сторону холма.
Воины закивали, взволнованно переговариваясь, обнажая мечи и надевая на плечи щиты.
— Слушайте внимательно! — крикнул Рейф. — Никто из вас не должен вынимать свой меч и наносить удары, пока не подвергнется нападению. Я хочу, чтобы никто из вас не произносил ни слова, пока мы не окажемся в стенах Глеверина. Первые шесть человек, проехав сквозь ворота, не должны удаляться от них более чем на ярд или два, ожидая, пока не проедут остальные. При первых же признаках тревоги вы должны завладеть запорным механизмом и следить, чтобы ворота не закрылись. Аделмар, Роб, — обратился он к всадникам, остановившимся рядом с Уэрином, — вам надлежит переместиться с нашим гостем в конец колонны и удерживать его там. Если дела пойдут плохо, нельзя допустить, чтобы на стороне Глеверина против нас выступал еще один хорошо обученный рыцарь. — Замолчав, он протянул старшему брату поводья боевого коня Уэрина, затем обратился к воину рядом с Кейт: — Старина Джон, дай мне поводья лошади моей леди.
— Я никогда не буду твоей леди, — резко возразила Кейт, когда охранник подвел ее лошадь к Рейфу. — И ты безумец, если думаешь, что в Глеверине откроют вам ворота.
Впервые после остановки отряда Рейф взглянул на нее и подмигнул, надевая на плечо щит, который висел на седле.
— Посмотрим, как они не откроют мне ворота. Уэрин задергался и замычал, пытаясь вытащить кляп, а Кейт от изумления открыла рот. Это был щит Уэрина. Только теперь она обратила внимание, что и шлем на голове Рейфа также принадлежал управителю ее отца. Когда Рейф появится в таком одеянии на лошади рядом с черным боевым конем Уэрина без седока, стража на стенах Глеверина вполне может принять его за управителя, решившего нанести неожиданный визит.
— Тише, тише, — сказал воин, отводя разволновавшуюся пританцовывающую лошадь, на которой сидел Уэрин, в конец отряда. — Вы только хуже делаете себе.
— Это нечестно, — запротестовала Кейт, хотя уже хорошо знала, что апеллировать к чести Рейфа бесполезно.
— Нет, это всего лишь средство для достижения цели — ответил Рейф с улыбкой, которая, однако, была скупой и напряженной. Когда-то она восхищалась тем, как он улыбался, но теперь воспоминания об этом жоп ее, словно соль на еще не зажившей ране. — Давай же, Старина Джон. — поторопил он охранника Кейт.
Тот бросил ему поводья ее лошади, Рейф легко пойман их и поднял руку, показывая, что теперь он хозяин положения.
— Глеверин будет моим, как и ты.
— Никогда! — возразила Кейт, всей душой ненавидя его. На лине Рейфа промелькнуло и быстро исчезло разочарование.
— Прости меня, Кейт, но ты не оставила мне выбора, — тихо сказал он, а затем кивнул воину, стоявшему рядом с ней: — Действуй, Старина Джон.
Мужчина бросил на Кейт быстрый взгляд, в котором читалось сожаление, и, сунув руку под кольчугу, достал полоску материи — еще один кляп. Кроме этого, в руках у него оказалась свернутая кольцом тонкая веревка. Значит, ее опять свяжут и заткнут рот.
— Ты не посмеешь! — отчаянно крикнула Кейт Рейфу, а затем, после некоторой паузы, продолжила, не дав ему ответить; — Впрочем, чего еще от тебя ожидать — ты ведь Годсол. Теперь я понимаю, почему мой отец так презирает вашу семейку,
Рейф вздрогнул от ее слов.
— Кейт, ради Бога, между нами не должно быть вражды. Да, я Годсол, но, клянусь перед всеми этими людьми, я никогда не считал тебя врагом только потому, что ты одна из Добни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83