— Они так любят его?— До безумия. Я знаю этих людей: когда-то они были моими врагами. В сражении они более неукротимы, чем тигры. Даже пушки не могут остановить их.— Но найдутся ли сторонники у племянника Муда-Хассина?— Найдутся, и много. Солдаты боятся Брука, но и ненавидят его за высокомерие и его неслыханную жестокость по отношению к малайским пиратам. Даже английские газеты несколько раз поднимали крик негодования против его жестоких расправ.— Но он смелый человек и будет защищаться отчаянно.— Это так, но едва ли он устоит против восстания местных племен, которое может просто смести его.— Только бы нам освободить их, — вздохнув, сказала Ада. — Бедный Тремаль-Найк!.. Такая жестокая разлука, когда счастье уже улыбалось нам!.. Ах… дядя, мы оба рождены под несчастливой звездой.— Это последнее испытание, Ада. Когда мы освободим его, я отвезу вас на Яву или в Индию, но подальше от Калькутты, чтобы скрыть от мести жестокого Суйод-хана. Мы больше не расстанемся.— А Сандокан тоже поедет?— Нет. Этот человек не создан для спокойной жизни. Он если бы и поехал с нами в Индию, то лишь для того, чтобы вступить в жестокую схватку с тугами и их главарем. Но довольно. Отдохни немного в своей каюте, тебе это необходимо. А я поднимусь на палубу.Яхта уже вышла из бухты и плыла в обширном заливе Саравака, держа курс на восток. Море было пустынно. Даже берег, который вырисовывался на юге, казался необитаемым. Виднелся только темный лес, который простирался до самого моря, а дальше — гигантская вершина Матанга.Попутный ветер, который нес яхту со скоростью шести-семи узлов в час, был ровным и постоянным. Через два дня, самое большее, через три, если он сохранится, судно должно было достигнуть Седанга.После полудня, когда яхта находилась почти напротив Саравака, небольшой паровой катер был спущен с ее правого борта. Айер-Дак, рана которого, скорее болезненная, чем опасная, была осмотрена и тщательно перевязана, появился на палубе, готовый пуститься в путь к Момпрачему.— Ваши указания, милорд? — осведомился он.— Вы их знаете: снарядить суда и явиться к устью реки. Сколько человек осталось на Момпрачеме?— Двести, но они стоят тысячи.— А хватит у вас праос?— Хватит, так же как пушек на них и спингард.— Постарайтесь раньше времени не попадаться на глаза судам раджи.— Если встретим, мы уничтожим их, милорд.— И поднимете тревогу.— Это верно. Будем действовать с осторожностью.— Отправляйся: минуты дороги. Катер делает десять узлов в час, и через два дня ты сможешь быть на Момпрачеме.— До скорого свидания, милорд.Айер-Дак спустился в катер, где его ждали машинист и два кочегара, и дал знак отправляться.Через четверть часа быстрое суденышко казалось не более чем черной точкой, едва заметной на горизонте.А яхта снова взяла курс на восток, держась подальше от устья Саравака, чтобы не попадаться на глаза береговой охране раджи. Лорд Джеймс хотел прибыть в Седанг незамеченным.В семь часов вечера на следующий день, при очень свежем ветре, яхта достигла устья реки, на берегах которой располагался Седанг.Якорь был спущен на дно в маленькой заводи, полускрытой высокими деревьями, дававшими густую тень.— Никого не видно, дядя? — спросила Ада, поднявшись на палубу.— Устье пустынно, — отвечал лорд. — Седанг — малопосещаемый город.— Когда мы отправимся к племяннику Муда-Хассина?— Завтра, но нужно сменить обличье.— Что вы хотите сказать?— Белые люди будут тут же замечены, и раджа вскоре оповещен.— Что же нам нужно делать?— Увы, переодеться индийцами, девочка, и разрисовать себе лицо.— Лишь бы это помогло спасти Тремаль-Найка, — ответил Ада. — Я готова на все. Глава 16ГУБЕРНАТОР СЕДАНГА На следующее утро шлюпка с шестью гребцами из экипажа яхты поднималась вверх по реке по направлению к городу.Матросы были одеты в свои национальные костюмы, состоящие из цветных юбочек и маленького тюрбана, а лорд и Ада, смуглые, облаченные в богатые одежды, стянутые на талии широкими поясами из красного шелка, имели вид знатных индийцев. Каммамури же сохранил свой костюм маратха, который не мог здесь вызвать никакого подозрения.Река, неширокая и спокойная, была почти пустынна по берегам. Лишь время от времени встречалась одинокая даякская хижина на сваях да стаи качающихся на ветках обезьян.Зато птиц было великое множество. Среди бананов, пальм, каучуковых и камфорных деревьев, источающих резкий запах, летали туканы с огромным клювом, таким же, как и все остальное их тело, порхали стаи фазанов-аргусов, украшенных длиннющими перьями, и черных какаду. А иной раз можно было заметить огромных летучих мышей — туземцы их называют «кулангами» или летающими собаками — с такими широкими крыльями, что достигают иногда полутора метров.В полдень шлюпка, которая легко поднималась по реке благодаря приливу, оказалась напротив Седанга, причалив к одной из пристаней в предместье.Несмотря на гордое наименование города, Седанг был ни что иное как деревня, такая же как Кучинг, вторая крепость в княжестве Саравак. В то время в нем насчитывалось не более полутора сотен хижин, водруженных на столбах, в которых обитали прибрежные даяки, нескольких домиков с аркоподобными крышами, принадлежавших китайцам, да двух деревянных зданий, в одном из которых жил племянник Муда-Хассина, содержавшийся здесь как пленник, поскольку было известно, что он мечтает о возвращении трона, а в другом — губернатор, человек, всецело преданный радже и имеющий под своим началом двадцать вооруженных индийцев.Поскольку в Седанге не было даже скромной гостиницы, лорд Джеймс снял уютный китайский домик, расположенный у реки, на северной окраине города, где и поселились Ада и Каммамури.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59