Мистер Джефф Энтони в самом скором времени будет доставлен в полицию.— Я решил избавить их от почтовых расходов, — застенчиво промолвил Френсис, — и взял у них чек. Вот он.Взглянув на количество нулей, стоявших справа от цифры, я расхохотался не хуже Хью.— Как говорят в народе, «урок не впрок». А?— Ей-богу, достаточно быть белым и носить галстук, чтобы эти олухи дали тебе денег, — заметил Хью.Френсис только пожал плечами. В порыве великодушия я заплатил за обед и чаевые тоже взял на себя. Потом вручил обоим своим сподвижникам чеки. Френсис свой тотчас переписал на Хью. Я пообещал, что пришлю им по семь с половиной процентов, как только получу деньги. Мы допили кофе и двинулись к дверям, причем Хью продолжал издеваться над понуро шагавшим Френсисом.Мы проводили Френсиса до того фонарного столба, к которому он приковал свой велосипед. Хью на прощанье призвал его не бросать в автоматы деревянные монеты и крякал до тех пор, пока студент не скрылся из виду. Потом повернулся ко мне:— Ну так как?— Ты о чем?— Мы сейчас направимся в «Голубой Страус» или погодим?— А что мы будем в этом «Страусе» делать?— Там поглядим. Может, потанцуем до упаду, на таких балах от кавалеров отбою не будет. Может, еще какое-нибудь занятие найдем. Ты меня понимаешь?Я посмотрел на него сверху вниз, и его глаза — глаза умной маленькой собачки — сказали: Хью намерен выступать в основном составе. Он знал, что в «Страусе» будет опасно, но именно поэтому решил идти со мной. В психологии таких чудаков, как Хью, сам черт ногу сломит. Ну, что же, вдвоем веселее.— Да, — сказал я, — понимаю.— Понимаешь? Н-ну и?..Я снова поглядел в его спаниэльи глазки и выдержал паузу, стараясь не улыбаться.— А ты как полагаешь?В ответ он расплылся от уха до уха. Нашел тоже повод для ликования! Я возьму его с собой в притон педерастов, где людей избивают, а иногда и убивают, в заведение, которое чудная парочка — вор и садист-психопат — взяли в аренду у мафии, а мафия вовсе не горит желанием еще раз читать про бывшее «Зеркало», а ныне «Страус» на первых полосах газет, а потому во избежание новых скандалов наверняка оставила там своих людей. Мы направлялись туда, где всякий, кому мало посидеть в баре и полежать в темной комнате, может быстро и тихо откинуть копыта. Тем не менее, идти туда надо было.Эльба совершенно права, когда говорит, что я веду неправильный образ жизни. Глава 27 На этот раз у дверей «Голубого Страуса», выпуская влюбленные пары, стоял кто-то другой. Это замечательно, подумал я. Чем меньше знакомых, тем лучше. Швейцар воззрился на Хью с таким видом, словно тот сию минуту вылез из канализационного люка. Может, ему вообще не нравится, когда хромают. Может, ему показалось, что Хью в своем зелено-оранжевом клетчатом пиджаке одет слишком пестро. Трудно сказать. Быть хамом — первейшее требование, предъявляемое к вышибалам во всех манхэттенских заведениях, так что поди-ка пойми, чем именно мы ему не угодили. Он, правда, не послал нас, но глядел недвусмысленно.— Вы заказывали?.. — спросил он.— Как же, как же! Заказали, чтоб ты мне в с-с-стакан на-на-налил.Швейцар «Страуса», по всей видимости, не привык к тому, что посетитель, заслуживший косой взгляд детины в смокинге, не рассыпается ни в прах, ни в извинениях. И потянулся к телефону.— Эй, — остановил я его. — Зачем нарываешься на неприятности? У тебя что, зубы лишние есть? У нас дело к мистеру Энтони.Рука его отдернулась от трубки. Он не знал, как себя вести в подобной ситуации, но зубы свои явно берег. Боюсь, я был не первый человек хулиганского вида и с разбитой физиономией, кто приходил сюда повидаться со стариной Джеффом.— А мистера Энтони еще нет, — довольно растерянно пробурчал он.— Тогда мы заглянем к Биллу.Парень вытер взмокший загривок, радуясь, что мы наконец отстали. Хьюберт щелкнул пальцами:— Место, Дейзи, место! Открывай дверь — гости пришли !Приветственная улыбка заиграла на лице швейцара при виде трепещущей четы, появившейся в дверях. А мы с Хью, миновав арку, двинулись по направлению к кабинету Стерлинга. В переполненном зале огни были притушены. «Красных каблуков», впрочем, на эстраде не было. Вместо них юный комик изощрялся в остроумии, высмеивая гетеросексуальность как глупейшее и отвратительное отклонение. Давай, давай, подумал я, каждому — свое.У самых дверей кабинета я подумал, что лобовая атака будет лучше всего, и, пнув дверь, ворвался вовнутрь. За мной неторопливо прохромал Хью, оглядывая помещение в поисках наилучшей точки обзора. Стерлинг сидел за столом, имея по левую руку одного из кожаных, а по правую — мистера Крыски.Он-то и завопил, опередив Стерлинга:— Хватай его!Кожаный, уже имевший печальный опыт встречи со мной, полез под куртку, явно рассчитывая применить кое-что понадежней кулаков. Что именно — я узнать не успел, потому что прыгнул через всю комнату вперед, врезавшись в него с разгона всей своей тяжестью. Он отлетел к стене, а ствол, который он доставал, — на середину кабинета.Все мое тело пронизала острая боль. Все ссадины и синяки запульсировали одновременно, точно кто-то включил рубильник. Стараясь не обращать внимания на эту иллюминацию, я стремительно развернулся лицом к Крыски, Он уже вытащил нож и метил мне куда-то в область плеча. От того, что я так резко переместился, он не только попал клинком в пустоту, но и подставился. Вложив в удар все свои девяносто с гаком, я двинул его правой, и Крыски отбросило в угол.Потом я переключил внимание на Кожаного, который уже поднялся на ноги, но стоял еще не вполне вертикально. Я ухватил его за кожаный ошейник и буквально надел его морду на свой кулак — раз, другой и третий, пока не увидел, что он — в отрубе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73