— Готовить еду, стирать, гладить и чинить твою одежду. Устраивать приемы для всех этих нефтепромышленников и их жен.— А еще для чего?— Ну, разумеется, заполнить пустоту после Элизы.Флинн рассмеялся.— Ты все учла.— Все, кроме… — Она замолчала.— Кроме чего?— Неважно. — Кейтлин покраснела.— Нет уж, продолжай, раз начала.— Это не имеет значения, тем более что ответ мне известен.— Да ну?— Я только сейчас поняла, зачем я тебе нужна.— Ты читаешь чужие мысли?— Нет. Просто вспомнила о том обещании… ну, которое ты дал сам себе: что вернешься и предъявишь права на ранчо…— Договаривай.— Твое обещание включало права также и на хозяйскую дочь?Он пристально смотрел на нее — зеленые глаза сверкали от гнева. Губы, эти сладкие губы, были плотно сжаты.— Что же ты молчишь, Флинн?— Ты правильно угадала. — Он решил выложить все напрямик.Кейтлин вздрогнула и побледнела.— Хорошо по крайней мере, что не отрицаешь!— Не вижу причин скрывать свои намерения.— Что же ты сразу не сказал об этом?— Мне это пришло в голову лишь после брака с Элизой.— Но почему, Флинн? Отчего такое недоброжелательство? — Она смотрела на него и ничего не могла понять.— Причина не столь важна.— Неужели тебе не стыдно?— Нет, — усмехнулся он.— Понятно. — Кейтлин распрямила плечи и подняла подбородок — видно было, что она пришла в себя от потрясения. — Ты все хорошо рассчитал. Накопил деньги, положил глаз на ранчо и дождался подходящего момента для броска. Но в конце ты сделал ошибку.— Если бы я ошибся, то не приехал бы сюда.— Поступай как знаешь. Если хочешь приобрести ранчо, то поищи где-нибудь еще. Это ранчо тебе не удастся присвоить.— Подумай хорошенько, прежде чем сказать «нет», Кейтлин.— Я уже подумала, Флинн. А теперь уходи — ты здесь не нужен. Я видеть тебя не могу.— Так было не всегда, — с иронией произнес он. — Вспомни об этом сегодня ночью, Кейтлин, когда ляжешь спать одна…Кейтлин не надо было ждать ночи — воспоминания нахлынули на нее сразу, как только самолет Флинна поднялся в небо. Глава 4 — Ты на конюшню, Кейти?Кейтлин улыбнулась матери.— Кажется, я тысячу лет не сидела на Звездочке. Каникулы прошли прекрасно, мама, но так приятно вернуться домой к тебе и папе… и, конечно, поездить верхом.— Но только не одна, Кейти.Кейтлин остановилась от удивления.— Господи, мама! Я езжу верхом всю жизнь.— Знаю, знаю, милая, но сейчас ездить одной опасно — вот уже две недели, как кто-то стал красть скот. Мы с отцом просто не успели тебя предупредить. — Так это же было давным-давно.— Надеюсь, что воры больше не вернутся. Но все же лучше поостеречься. Подожди, пока отец не приедет из города.— Мне хочется покататься сейчас.— Тогда попроси кого-нибудь из ковбоев с конюшни сопровождать тебя.Кейтлин подумала о седовласом, старом и сварливом Гарри. Предложение матери пришлось ей не по вкусу.— Тогда жди отца, — твердо заявила мать.Кейтлин считала, что родители уж слишком о ней пекутся. Она их очень любила, и в общем они жили дружно, хотя иногда она бунтовала и ссорилась с ними.— Не забудь шляпу.— Не беспокойся — я надену «стетсон».— И руки, Кейти. Надень перчатки.— Ох, мама, — вздохнула Кейтлин. Ей надоело слушать одни и те же поучения.— У леди должны быть красивые руки, Кейти. Мягкие, с гладкой кожей и без веснушек. — Мать Кейтлин посмотрела на собственные безупречно ухоженные руки. — Ты смазываешь их кремом утром и на ночь?— Мама, ты хочешь, чтобы я стала такой же элегантной леди, какой была ты сама, когда познакомилась с папой?— Именно этого я и хочу.— Но я не похожа на тебя, мама Я — девушка с техасского ранчо.На этот раз вздохнула мать.— Кейти, ты у меня замечательная, но.. необузданная. Я хочу, чтобы у тебя был прекрасный дом и устроенная жизнь. И прежде всего хороший муж.— Я не героиня викторианского романа, — нетерпеливо ответила Кейтлин.— Разумеется, нет. Но не пренебрегай моими советами, дорогая. Отправляйся на прогулку с ковбоем, надень шляпу и перчатки.— Мама…— Тебе всего восемнадцать лет, Кейти, и поэтому ты считаешь, что я надоедаю тебе с пустяками. Но когда ты повзрослеешь, а твоя кожа останется по-прежнему гладкой и красивой, ты будешь рада, что слушалась меня.Кейтлин вышла из дома, держа в одной руке шляпу и перчатки, а в другой несколько морковок. В конюшне ее обдало знакомым запахом, и она поняла, как чудесно возвращаться домой.Звездочка, ее лошадь, радостно заржала.— Звездочка, моя любимая, как я по тебе соскучилась! — Кейтлин скормила ей с ладони морковь, стала гладить лоснящиеся бока и прижалась губами к лошадиной морде.Оседлав Звездочку, Кейтлин пошла искать Гарри. Она обнаружила его в конце загона. Он стоял к ней спиной и чистил жеребенка.— Гарри! — крикнула она.Он повернулся, но не сразу. Солнце светило ему в спину, и Кейтлин не видела его лица. Он показался ей выше и мускулистей, чем раньше.— Я вернулась, — снова крикнула она.Он пошел ей навстречу… плавной походкой молодого человека. Вот чудеса!— Гарри, — воскликнула Кейтлин, — да ты за эти два месяца помолодел на двадцать лет!Ковбой приблизился, и она поняла, что это не Гарри. Такого красивого лица и таких блестящих черных глаз она никогда не видела. На вид года двадцать четыре, широкоплечий, с мощной грудью, узкими бедрами и длинными-предлинными ногами.Удивленная, Кейтлин уставилась на него.— Я вас не знаю — вы недавно здесь.— Меня зовут Флинн.— А дальше?— Флинн Хендерсон. — Голос у него был низкий.— А я — Кейтлин. Кейтлин Маллинз.— Знаю.— Неужели?— Вы — хозяйская дочка.— Правильно. Вам, вероятно, сказали про меня другие ковбои.— Конечно, сказали.— И что же вы узнали обо мне, Флинн Хендерсон?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31