– В корпорации Нагамучи не принято продвигать служащих, не сумевших проявить себя должным образом.
– Судя по тому, что я увидел, должен согласиться с вами. Корпорация действует как хорошо отлаженный механизм.
– Да.
– Чем конкретно вы занимаетесь?
– В моем личном деле содержится вся необходимая информация. – Брэндстеттер дал понять, что разговор становится скучным.
– Я познакомился с ним, – приветливо улыбнулся Хайэм. – Вы руководите отделом компьютерной безопасности. Звучит загадочно, и я не понимаю, что это значит.
Брэндстеттер откинулся на спинку стула и сложил руки на груди. Неграмотные полицейские ожидают увидеть перед собой представителя интеллектуальной элиты – вот он и представит им такого. В голосе Брэндстеттера звучала притворная печаль по поводу их невежества.
– Я создаю системы безопасности для программирования. Моя задача заключается в том, чтобы никто не мог нарушить защиту нашего компьютерного обеспечения и украсть программы, разработанные специалистами корпорации для использования внутри Нагамучи.
– Говоря «никто», вы имеете в виду компьютерных взломщиков?
Брэндстеттер снисходительно улыбнулся:
– Насколько я знаю, таково их расхожее название среди непрофессионалов.
– Свободное время вы предпочитаете проводить в одиночестве? – спросил молодой детектив.
Брэндстеттер тут же переключил на него свое внимание и снова почувствовал растущее напряжение.
– Да.
– Где вы были в тот вечер, когда погибла Нами Шикара?
– Дома.
– Один?
– Да.
– Таким образом, никто не может подтвердить, что вы действительно провели вечер дома?
– Вы имеете в виду алиби? – Брэндстеттер усмехнулся, словно не веря своим ушам. – Нет. Извините, но это слишком напоминает детективные фильмы, чтобы воспринимать такой вопрос серьезно.
– Убийство – серьезное дело. Брэндстеттер ничего не ответил.
– Вы любите телевизионные шоу, Эрл? – спросил Хайэм.
– Иногда.
– Я тоже. Обычно отношусь к ним равнодушно, но мне нравятся те, в которых снимается Роб Сиверс. Знаете, этот голливудский убийца, охотящийся за преступниками ради денег.
– «Вулф Деркин: наемный убийца», – автоматически произнес название фильма Брэндстеттер и тут же вспомнил, что его демонстрировали вечером в субботу, в то время, когда он убил Нами Шикару.
– Точно! – щелкнул пальцами Хайэм. – Вот именно. Вам понравился фильм?
– Я смотрел его несколько раз. Вообще-то я не люблю насилие, но сейчас по телевидению редко передают что-то другое.
– А вы не смотрели предыдущую серию, на прошлой неделе? Там была пара каскадеров, выделывающих такие трюки, что просто трудно поверить. Носились на реактивных мотоциклах и тому подобное.
Брэндстеттер едва удержался от улыбки при этой неуклюжей попытке поймать его в ловушку.
– Нет, не смотрел. Мне показался более интересным документальный фильм о строительстве космической станции, передававшийся по общественному каналу. Там затрагивались вопросы о том, что важнее при освоении космоса – бизнес или научные исследования. – Он действительно пометил этот фильм в программе телевизионных передач как представляющий немалый интерес.
– Документальный фильм, о котором вы говорите, повторялся, а его премьера состоялась раньше, – заметил молодой детектив.
Брэндстеттер увидел, как что-то мелькнуло в его голубых глазах. Интересно, смотрел ли детектив этот фильм или случайно обратил внимание на его название в телевизионной программе? Возможно и то и другое.
– Если фильм демонстрировали повторно, – спокойно произнес он, – я не обратил на это внимания.
Молодой детектив даже не сделал вид, что верит ему.
И тут Брэндстеттера внезапно осенило: хотя пожилой детектив лучше разбирался в словесных играх и знал, как поймать собеседника на противоречиях, гораздо большую опасность представлял тот, что моложе. Он будет преследовать подозреваемого с упрямой решительностью. Брэндстеттер понял, что ему нужно более внимательно следить за своими ответами.
– Как вы относитесь к ситуации с гейшами? – спросил Хайэм.
– Я не обязан отвечать на этот вопрос.
– Но вы знаете, каковы их обязанности, не так ли?
– Да.
– У вас есть гейша?
– Нет.
– Почему?
– Занимаемая мной дожность не дает такой возможности.
– Вы хотите сказать, что у вас была бы гейша, если бы подобная возможность вам представилась?
– Нет. Я этого не говорил. – Вам хочется иметь гейшу?
– Полагаю, ваш вопрос затрагивает личные чувства. – Брэндстеттер пристально посмотрел на детектива. – Когда я согласился беседовать с вами, меня заверили, что можно не отвечать на такие вопросы.
– Вы совершенно правы, – согласился Хайэм. – Будем считать, что я вас об этом не спрашивал.
– Вам неловко говорить о своей личной жизни? – спросил молодой детектив.
– Ничуть. Мы уже говорили о том, чем я занимаюсь дома. Но я отказываюсь обсуждать мысли, которые приходят мне в голову.
– Когда вас повысили в должности, вам одновременно увеличили жалованье и дали новую квартиру, – заметил Хайэм.
– Да. – Брэндстеттер чувствовал, как тревожно забилось сердце. Они могли спросить его о личной логической конструкции.
– Скажите, вы не заметили напряженных отношений между Йоримасой и Шикарой? – Хайэм снова изменил тему разговора.
– Нет. – Брэндстеттер с трудом удержался от вздоха облегчения.
Детективы продолжали задавать вопросы, касающиеся тех же проблем, только сформулированные по-другому. Брэндстеттер без труда отвечал на них. Он понял, что полицейским ничего не известно о нем. И все же пристальный взгляд молодого детектива его очень тревожил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123