– Никак. – Он открыл банку и сделал несколько глотков. Желудок тут же возмущенно запротестовал, напомнив ему, что он не ел весь день.
– Может быть, мне уйти? Я не хочу мешать.
– Нет. Пожалуй, перерыв в работе – это именно то, что поможет мне встряхнуться.
Дэнни потянул за кольцо на своей банке, и послышалось шипение.
– Мы так и не разговаривали с тобой с того вечера.
– Ты не думай, я не избегал тебя, – произнес Трэвен. – Просто ждал, когда ты сам захочешь поговорить.
– Мне кажется, что я и сам это понял, – вздохнул юноша. – Мама всегда давала мне возможность во всем разобраться самому. Хочу поделиться с тобой мыслями. – Дэнни сжал в кулак свободную руку. – Понимаешь, мне нужна твоя помощь, чтобы решить, как поступить дальше. – Теперь он говорил быстрее, словно боялся остановиться. – Даже если отец когда-нибудь надумает забрать меня отсюда, куда он меня денет? Поселит в своем роскошном доме вместе с собой и Бет? Нет, на это я никогда не соглашусь. Значит, отдаст в закрытую школу или в военное училище. Это мне тоже не нравится. – Он пристально посмотрел на Трэвена и сжал зубы. – Только если у меня не будет выбора.
Трэвен увидел непримиримость в глазах юноши, и это испугало его. Непримиримость означала, что признаются всего лишь два варианта – успех или неудача. Дэнни заранее отказывался от любого компромиссного Решения, даже вполне приемлемого. Кроме того, он готов вести борьбу без правил, обрекая и себя на ту же участь.
– Ты хочешь остаться со мной?
– Да.
– Как мы поступим, когда между нами возникнут разногласия по поводу того, что происходит у тебя в жизни, – если ты будешь жить здесь?
– Наверное, так же, как поступим с другими осложнениями, – уладим их. Такова жизнь. Этому я научился у своей матери.
Трэвену показалось, будто у него что-то застряло в горле.
– Да, – с трудом выдавил он и сделал глубокий вдох, чтобы избавиться от напряжения. – Только учти, ты не сможешь жить у меня с испытательным сроком. Нам придется сесть, разработать правила и после этого придерживаться их все последующее время. – Он протянул руку. – Согласен?
– Согласен, – ответил Дэнни, пожимая протянутую руку.
Трэвен притянул юношу к себе и обнял его, удивляясь тому, как хорошо он сразу себя почувствовал, и одновременно испытывая ощущение, словно перешагнул бездонную пропасть. У него в мозгу проносились мысли о Бет и ее измене, картинки того, чем занимается она с Крейгом Трэвеном. Она улыбалась, казалась счастливой и ни в чем не раскаивалась. И тут же Трэвен вспомнил свой последний разговор с Шерил, что создало безумную путаницу в его эмоциях.
В голове послышалось жужжание коммуникационного микрокристалла. Он разжал объятия, отпустил Дэнни и сделал шаг назад.
– Слушаю.
– Произошло новое убийство, – услышал он голос Хайэма, усталый, но по-прежнему бодрый. – На этот раз двойное. И наш парень изменил модус операнди.
Трэвен протянул руку за плащом и сунул в карман СИГ/Зауэр.
– Каким образом?
– Он убил двух женщин точно так же, как и раньше, каким-то острым инструментом – мы считаем, что это был нож. Но затем отрезал им головы.
Трэвен пристегнул кобуру на лодыжку и вложил запасной пистолет.
– Зачем, как ты считаешь?
– Одну из голов он забрал с собой.
Трэвен не знал, что ответить. Его преследовали слова Шерил: больше всего в жизни Дэнни нуждается в близком ему человеке, на которого можно опереться.
– Если дело в деньгах, – произнес юноша нервно, – я могу найти работу.
– Дело не в деньгах, – ответил Трэвен и отвернулся, не в силах видеть разочарование на лице Дэнни.
– Тогда в чем?
Трэвен посмотрел на него. Он решил говорить с парнем совершенно откровенно, ничего не скрывая.
– Мне кажется, я не тот человек, который нужен тебе. Я – полицейский. Ты видел, сколько времени мне приходится проводить на службе. Очень часто тебе придется оставаться одному.
– Я и в прошлом часто оставался один. Трэвен покачал головой:
– Тебе нужен отец. Я не смогу заменить его.
– Нет, мне не нужен отец. Мне нужен друг. – На глазах Дэнни выступили слезы. – Вечером во вторник, когда мы сидели на той стене, я думал, что мы друзья – ты и я.
– Разумеется, мы друзья. – Трэвен почувствовал фальшь своих слов.
– Сейчас я совсем не замечаю этого. Трэвен поставил банку на стол. Он ощущал противоречивые эмоции.
– Меня чертовски пугает такая ответственность. В течение длительного времени я заботился только о себе и никогда не сомневался в своих действиях. Если допускал ошибку, то страдал от этого лишь я один. Вот почему я не хочу причинять кому-то боль, если ошибусь.
Дэнни открыл рот, чтобы что-то сказать, но передумал. Он встал.
– Понимаю. Я сам в течение длительного времени жил в одиночестве. Мне тоже не хочется нести ответственность за ошибки других. – Он повернулся и пошел к выходу.
Чувствуя, как что-то сжимает ему сердце, Трэвен произнес:
– Дэнни.
Юноша повернулся и посмотрел на него.
– В качестве сувенира. – Голос Трэвена звучал резко, с едва сдерживаемой яростью. Дэнни, слышавший лишь одну половину разговора, смотрел на него недоумевающим взглядом.
– Может быть, – вздохнул Хайэм. – А где вторая?
– Здесь, в их квартире. Понимаешь, Мик, они были близнецами. Полностью похожими. У нас есть отпечатки пальцев, так что мы можем отличить тела, но нет снимков сетчатки глаз. Мы сообщили родителям об их смерти, но как, черт возьми, объяснить, что одна из голов исчезла, и мы не знаем чья?
– Сейчас приеду. – Трэвен прервал связь.

***
– Посмотри, Эрл, какие они красивые! Брэндстеттер смотрел на близнецов, наслаждаясь
зрелищем их тел, так грациозно двигающихся в бальном зале.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123