ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


Осенью 1792 года он покинул Варшаву и через Вену уехал в Париж.
Таким предстает – по историческим документам – путь Юзефа Сулковского от магнатского дворца в Рыдзыне к парижскому якобинству. Путь этот прост и логичен. А придуманные легенды могут его только запутать.
Кого любил Сулковский
Все польские и иностранные мемуаристы, которые сталкивались с Юзефом Сулковским, единогласно подчеркивали его незаурядную красоту и обаяние. Один из французских адъютантов Бонапарта в итальянской кампании так описывал польского сотоварища: «Он обладал рыцарскими чертами, увлекался приключениями, был обуреваем романтическим и беспокойным духом… Истинный поляк… Безгранично очаровательный, стройный, элегантный, породистый, с привлекательным гордым выражением лица… точно сжигаемый внутренним огнем, пламень которого сверкал в его взгляде…»
Австрийская полиция, выслеживая Сулковского в 1794 году, когда он в одежде армянского купца пробирался с донесениями для Костюшки из Константинополя в Варшаву, рассылала розыскные письма с таким вот поэтическим описанием: «Выглядит как красивая девушка, переодетая мужчиной. Глаза большие, бархатистые, украшенные длинными ресницами…»
Эти свидетельства современников, взятые из столь разных источников и вызванные столь разными мотивами, рисуют просто идеальный портрет героя-любовника из романтической повести.
Это не могло не подействовать на воображение романистов и драматургов, писавших о Сулковском. Во всех литературных произведениях, посвященных этой личности, любовь играет далеко не последнюю роль.
Сулковский безумно влюбляется то в итальянскую герцогиню из рода Гонзаго, то в благородную воспитанницу князя Августа, то в «прекрасную египтянку», дочь еврейского ориенталиста из Парижа Вентуре.
Все эти «литературные» увлечения красавца героя неимоверно романтичны и изобилуют разнообразнейшими перипетиями, но всех их единит одна черта: они не подтверждаются исторической действительностью.
Точнее говоря, каждый из этих вымышленных романов имеет исходным пунктом какую-нибудь реальную ситуацию, но затем крошечное зернышко правды тонет в море литературного вымысла. В итальянских письмах Сулковского действительно есть следы определенной симпатии и участия к герцогам Гонзаго, изгнанным из Мантуи хищными Габсбургами, но от участия до любви еще очень далеко. При рыдзынском дворе князя Августа воспитывались три его племянницы – Сулковская, Луба и Шембек, но все они были гораздо старше маленького дона Пепи и наверняка не имели с ним романа. Связывали Сулковского какие-то невыясненные отношения с одной из дочерей широко разветвленного рода ориенталистов Вентуре, но об этой любовной связи мы знаем от историков только одно – она не имела никакого отношения к той мадемуазель Вентуре, о которой идет речь в романе.
Трудно винить авторов за эти мелкие отступления от исторической правды. Каждый драматург и романист имеет полное право обогащать историческую биографию в рамках исторического и психологического правдоподобия. История не представила материалов для восстановления любовных перипетий героя, значит, тем хуже для истории. Как же можно оставить красавца рыцаря с «бархатистыми глазами» без всяких любовных увлечений!
А как все это выглядит в свете исторических документов? Информацию о романтических приключениях Юзефа Сулковского мы черпаем главным образом из биографических заметок его варшавского товарища по полку майора Михала Суходольца.
Несколько десятков лет назад Шимон Ашкенази, копаясь в семейных архивах князей Сулковских, обнаружил биографическую заметку о Юзефе, написанную вскоре после его отъезда из Польши по желанию бывшего рыдзынского гувернера, благочестивого Ильдефонса Завадского. Заметка была анонимной, но из содержания ее вытекало, что писал ее офицер полка Дзялынских, подружившийся с Юзефом еще в Рыдзыне и остававшийся с ним в близких отношениях до самого отъезда Юзефа за границу.
Неизвестный автор только раз приподнимает маску, упоминая мимоходом, что сразу же после окончания литовской кампании 1792 года он стал адъютантом командира корпуса генерала Михала Забеллы. Благодаря этой легкой несдержанности автора Ашкенази смог установить его личность, так как адъютантом генерала Забеллы в 1792 году был назначен некий майор Михал Суходолец.
Безыскусным запискам этого полкового товарища Юзефа мы обязаны многими любопытными сведениями о личной жизни будущего героя итальянской и египетской кампаний. Суходолец так описывает своего товарища:
«Несколько лет я жил на одной квартире с Сулковским. Я видел в нем самый наилучший характер души. Малословный, нескорый на новые знакомства, чрезвычайно почитающий таланты, он приучил свое тело к самым тяжким неудобствам, спал только на матраце, без всякой подушки, укрывался армейским плащом. Сложения он был слабого и часто находился на лечении… Развлечением его во время дежурств было чтение деяний прославленных генералов, чертежи фортификации и т. д.»
Но Суходолец не давал своему юному товарищу заниматься одним только чтением генеральских деяний и черчением фортификационных планов. Был он куда старше Сулковского и в некоторых областях жизни гораздо опытнее. Поэтому он охотно брал на себя роль ментора и проводника в интимных делах, не очень-то легких для юнца. Он пишет об этом с милой непосредственностью:
«Сулковский… женщин еще не любил, но… я постарался содействовать, только вкус его был такой, чтобы непременно красивое тело и стройная фигурка, а насчет этого было труднее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60

ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ    

Рубрики

Рубрики