ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
И это второе основание, вычеркнутое из позднейших конституций, выражалось в словах: «Французским гражданином становится тот, кто родился за границей от матери-француженки ».
Стало быть, от неразрешенной загадки относительно женитьбы приходится вернуться к неразрешенной загадке, касающейся происхождения. Но ведь такое стечение событий было вполне возможно. Сулковский, до последней минуты поддерживавший переписку с мачехой и уже не смущающийся в Париже никакими условностями, мог с величайшей легкостью если не доказать, то хотя бы показать, что его мать была француженкой. Так же, как пятнадцать лет спустя это сделала Маргерит-Софи де Флевиль-Сулковская.
Но если Сулковский получил французское подданство именно таким образом, то тем самым теряет все основания литературно-историческая легенда о его женитьбе на мадемуазель Вентуре. Потому что доказательство этого брака, кроме вздорной информации Шюке, нет никаких.
Зато имеются доказательства, позволяющие предполагать, что «рыцарь с бархатистыми глазами» до конца жизни пребывал холостяком.
Ортанс Сент-Альбен рассказывает, что как-то раз сердечный друг Сулковского подвергся тяжкому оскорблению и собирался требовать сатисфакции (речь явно идет о Малишевском, который в 1796–1798 годах имел много неприятностей из-за прежних услуг, оказываемых королю). Сулковский без ведома друга взял это дело на себя. Когда друг впоследствии стал его упрекать, он ответил: «Драться можно только неженатым; мне нечего терять, кроме тебя».
Рейбо, один из французских авторов монографии о египетской экспедиции, упоминая Жан-Мишеля Вентуре де Паради, пишет: «Его жена была гречанка, дочь – египтянка, а зять – поляк». Если бы Сулковский, действительно был бы мужем дочери Вентуре, то уж кто-кто, а автор монографии о египетской экспедиции, наверное, знал бы и о втором зяте-поляке Жан-Мишеля.
И наконец, третье доказательство. Отправляясь в египетскую экспедицию, Сулковский считался с возможностью своей смерти Поэтому все имущество он вместе с самыми важными бумагами оставил Малишевскому. А ведь будь у него жена, то, конечно, ей он предоставил бы заботу о своем имуществе.
Поэтому я предлагаю всю историю с женитьбой на дочери Вентуре или на ком бы то ни было вообще считать обычной сплетней, по крайней мере до тех пор, пока историки не обнаружат какие-нибудь новые материалы, связанные с личной жизнью Сулковского.
Из того, что установлено до сих пор, неколебимо следует, что любовь не играла особо важной роли в жизни нашего героя.
Это подтверждает и Ортанс Сент-Альбен, который парижский период жизни Юзефа знал лучше всех его биографов. В своей книге Сент-Альбен пишет: «После любви к отчизне первое место в его сердце занимала дружба». И довольно пространно рассматривает все, что касается дружбы. А о любовных делах его упоминает только раз в кратком анекдоте по другому поводу.
Поскольку о романтических приключениях Сулковского мне удалось сказать так мало, то упомяну еще об одном случае, когда он выступил или, скорее должен был выступить, как… певец любви.
Мало кто знает, что Юзеф Сулковский еще при жизни своей стал героем… оперного либретто. Этим он был обязан своему доброму знакомому князю Михалу Клеофасу Огиньскому, о котором говорили, что он был лучшим композитором среди дипломатов и лучшим дипломатом среди композиторов.
Египетская экспедиция Бонапарта произвела величайшее впечатление во всем мире и особенно сильно подействовала на воображение художников. Автор известных полонезов, пребывающий в это время в Гамбурге, при первом известии об экзотической войне тут же принялся писать оперу под названием «Зелис и Валькур», рассчитывая, вероятно, на то, что она будет поставлена в Париже в день триумфального возвращения победителей. Сочиняя либретто, он, разумеется, не забыл и о Сулковском.
Опера имела неприкрыто пропагандистский характер и подчеркивала цивилизаторскую миссию европейских завоевателей. Зели, арабская девушка, томящаяся в гареме египетского паши Абубокира, тайно влюблена в молодого французского пленника Валькура и посему отвергает авансы паши, который хочет сделать ее своей первой женой. Невзирая на опасность, влюбленная красавица соглашается на ночное свидание с Валькуром. Во время свидания их застигает жестокий паша и путем ускоренного судоговорения приговаривает обоих к смерти. Но не успевает паша кончить свою устрашающую басовую арию, как вбегает гонец с известием о победе французов над мамелюками. Вскоре появляется Бонапарт в окружении своего штаба. И тут выступает адъютант Сулковский. Дабы смягчить сердце Абубокира, он поет хвалебную песнь любви и влюбленным. Растроганный паша отменяет свой несправедливый приговор, и действие кончается апофеозом в честь Бонапарта.
К сожалению, Огиньскому удалось довести до конца только этот первый акт. А там он и совсем забросил работу над оперой, так как египетская война стала во Франции очень непопулярна и музыкальная «агитка» не имела никаких шансов на постановку в парижском театре. Хвалебная песнь любви Сулковским не была пропета на сцене, так же как и в жизни.
Адъютант Бонапарта
И наконец, последняя, самая волнующая и таинственная загадка биографии нашего героя – его отношения с Бонапартом.
Попытаемся проследить их с самого начала. Весна 1793 года. Капитан французской армии Наполеон Бонапарт еще участвует в усмирении родной Корсики. Бывший капитан польской армии Юзеф Сулковский обивает пороги руководящих деятелей революции. Только что выпущенный из тюрьмы, измотанный придирками коммунальной полиции, он отчаялся в напрасных стараниях поступить в армию и подыскивает себе другое занятие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60
Стало быть, от неразрешенной загадки относительно женитьбы приходится вернуться к неразрешенной загадке, касающейся происхождения. Но ведь такое стечение событий было вполне возможно. Сулковский, до последней минуты поддерживавший переписку с мачехой и уже не смущающийся в Париже никакими условностями, мог с величайшей легкостью если не доказать, то хотя бы показать, что его мать была француженкой. Так же, как пятнадцать лет спустя это сделала Маргерит-Софи де Флевиль-Сулковская.
Но если Сулковский получил французское подданство именно таким образом, то тем самым теряет все основания литературно-историческая легенда о его женитьбе на мадемуазель Вентуре. Потому что доказательство этого брака, кроме вздорной информации Шюке, нет никаких.
Зато имеются доказательства, позволяющие предполагать, что «рыцарь с бархатистыми глазами» до конца жизни пребывал холостяком.
Ортанс Сент-Альбен рассказывает, что как-то раз сердечный друг Сулковского подвергся тяжкому оскорблению и собирался требовать сатисфакции (речь явно идет о Малишевском, который в 1796–1798 годах имел много неприятностей из-за прежних услуг, оказываемых королю). Сулковский без ведома друга взял это дело на себя. Когда друг впоследствии стал его упрекать, он ответил: «Драться можно только неженатым; мне нечего терять, кроме тебя».
Рейбо, один из французских авторов монографии о египетской экспедиции, упоминая Жан-Мишеля Вентуре де Паради, пишет: «Его жена была гречанка, дочь – египтянка, а зять – поляк». Если бы Сулковский, действительно был бы мужем дочери Вентуре, то уж кто-кто, а автор монографии о египетской экспедиции, наверное, знал бы и о втором зяте-поляке Жан-Мишеля.
И наконец, третье доказательство. Отправляясь в египетскую экспедицию, Сулковский считался с возможностью своей смерти Поэтому все имущество он вместе с самыми важными бумагами оставил Малишевскому. А ведь будь у него жена, то, конечно, ей он предоставил бы заботу о своем имуществе.
Поэтому я предлагаю всю историю с женитьбой на дочери Вентуре или на ком бы то ни было вообще считать обычной сплетней, по крайней мере до тех пор, пока историки не обнаружат какие-нибудь новые материалы, связанные с личной жизнью Сулковского.
Из того, что установлено до сих пор, неколебимо следует, что любовь не играла особо важной роли в жизни нашего героя.
Это подтверждает и Ортанс Сент-Альбен, который парижский период жизни Юзефа знал лучше всех его биографов. В своей книге Сент-Альбен пишет: «После любви к отчизне первое место в его сердце занимала дружба». И довольно пространно рассматривает все, что касается дружбы. А о любовных делах его упоминает только раз в кратком анекдоте по другому поводу.
Поскольку о романтических приключениях Сулковского мне удалось сказать так мало, то упомяну еще об одном случае, когда он выступил или, скорее должен был выступить, как… певец любви.
Мало кто знает, что Юзеф Сулковский еще при жизни своей стал героем… оперного либретто. Этим он был обязан своему доброму знакомому князю Михалу Клеофасу Огиньскому, о котором говорили, что он был лучшим композитором среди дипломатов и лучшим дипломатом среди композиторов.
Египетская экспедиция Бонапарта произвела величайшее впечатление во всем мире и особенно сильно подействовала на воображение художников. Автор известных полонезов, пребывающий в это время в Гамбурге, при первом известии об экзотической войне тут же принялся писать оперу под названием «Зелис и Валькур», рассчитывая, вероятно, на то, что она будет поставлена в Париже в день триумфального возвращения победителей. Сочиняя либретто, он, разумеется, не забыл и о Сулковском.
Опера имела неприкрыто пропагандистский характер и подчеркивала цивилизаторскую миссию европейских завоевателей. Зели, арабская девушка, томящаяся в гареме египетского паши Абубокира, тайно влюблена в молодого французского пленника Валькура и посему отвергает авансы паши, который хочет сделать ее своей первой женой. Невзирая на опасность, влюбленная красавица соглашается на ночное свидание с Валькуром. Во время свидания их застигает жестокий паша и путем ускоренного судоговорения приговаривает обоих к смерти. Но не успевает паша кончить свою устрашающую басовую арию, как вбегает гонец с известием о победе французов над мамелюками. Вскоре появляется Бонапарт в окружении своего штаба. И тут выступает адъютант Сулковский. Дабы смягчить сердце Абубокира, он поет хвалебную песнь любви и влюбленным. Растроганный паша отменяет свой несправедливый приговор, и действие кончается апофеозом в честь Бонапарта.
К сожалению, Огиньскому удалось довести до конца только этот первый акт. А там он и совсем забросил работу над оперой, так как египетская война стала во Франции очень непопулярна и музыкальная «агитка» не имела никаких шансов на постановку в парижском театре. Хвалебная песнь любви Сулковским не была пропета на сцене, так же как и в жизни.
Адъютант Бонапарта
И наконец, последняя, самая волнующая и таинственная загадка биографии нашего героя – его отношения с Бонапартом.
Попытаемся проследить их с самого начала. Весна 1793 года. Капитан французской армии Наполеон Бонапарт еще участвует в усмирении родной Корсики. Бывший капитан польской армии Юзеф Сулковский обивает пороги руководящих деятелей революции. Только что выпущенный из тюрьмы, измотанный придирками коммунальной полиции, он отчаялся в напрасных стараниях поступить в армию и подыскивает себе другое занятие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60