Неясно было, что станет с французским флотом. Берега Франции оказались в руках немцев, и над Англией нависла реальная угроза вторжения.— Карл фон Дайним был лишь звеном в цепи, — сказал Томми. — А начинается она с миссис Перенны.— Да, и нам нужны улики против нее. А добыть их нелегко.— Конечно. Если она — мозг всей организации, то постарается не оставлять никаких следов.— Значит, ты предполагаешь, что М. — это миссис Перенна?Томми кивнул.— Ты в самом деле считаешь, что девушка ни в чем не замешана? — помолчав, спросил он.— Совершенно в этом уверена.— Ну что ж, тебе виднее, — вздохнул Томми. — Но если это так, ей будет несладко. Сперва человек, которого она любит, потом — мать… Немного же останется у нее в жизни!— Что поделаешь.— Конечно. А что, если мы не правы и М. или Н. — кто-то совсем другой?— Опять та же песня? — холодно оборвала его Таппенс. — Тебе не кажется, что ты принимаешь желаемое за действительное?— Что ты хочешь этим сказать?— Что ты слишком носишься с Шейлой Перенной.— Ты мелешь вздор, Таппенс.— Это не вздор, Томми. Она вскружила тебе голову.— Ничего подобного, — рассердился Томми. — Просто у меня свои соображения.— Выкладывай — какие?— Пока еще помолчу. Посмотрим, кто из нас прав.— Ну, а я считаю, что нам пора вплотную заняться миссис Перенной — выяснить, где она бывает, с кем встречается, словом, все. Должно же быть какое-то связующее звено. Скажи-ка Алберту, чтобы он взялся за нее — и сегодня же.— Сделай это сама. Я занят.— Чем?— Играю в гольф, — ответил Томми. Глава девятая — Как в добрые старые времена, правда, мэм? — сказал Алберт.Он сиял от счастья. Даже теперь, перевалив далеко за тридцать и слегка располнев, Алберт остался в душе тем же романтичным мальчишкой, который работал вместе с Таппенс и Томми в давние, полные приключений дни.— Помните нашу первую встречу? — спросил он. — Я еще тогда начищал медные ручки в шикарном отеле. Эх, и скотина был тамошний швейцар! Только и знал, что придираться ко мне. А потом появились вы и насказали мне всякой всячины про какую-то преступницу по прозвищу Шустрая Рита. Впрочем, кое-что в этой истории оказалось правдой. И с того дня я без оглядки пошел за вами, верно? Да, много всего мы пережили, пока не осели, так сказать, на месте.Алберт перевел дух, и, воспользовавшись этим, Таппенс по естественной ассоциации осведомилась о здоровье миссис Алберт.— Ну, с моей хозяйкой все в порядке. Пишет только, что никак не привыкнет к Уэльсу…— Не знаю, Алберт, — перебила его Таппенс, — вправе ли мы втягивать вас в это дело.— Глупости, мэм! — загорячился Алберт. — Разве я сам не просился на фронт? Но на призывном пункте все такие важные — со мной даже разговаривать не стали. Ждите, мол, пока призовут ваш возраст. А я — мужчина в расцвете сил, и у меня в голове одно — как бы этим, простите за выражение, сволочам немцам ребра посчитать. Газеты пишут, что нам угрожает пятая колонна. Я, конечно, не знаю, куда делись остальные четыре, но пятая так пятая… Словом, я готов любым способом помогать вам. Приказывайте.— Тогда слушайте, что надо сделать.Закончив партию в гольф, Томми принял предложение Хейдока и отправился к нему обедать. В «Приюте контрабандистов», как всегда, царил образцовый порядок. Высокий, средних лет слуга, прислуживавший за столом, выполнял свои обязанности с такой профессиональной ловкостью, какую обычно встретишь лишь в первоклассных лондонских ресторанах. Томми не преминул отметить этот факт, как только слуга вышел из столовой.— Да, с Апилдором мне повезло.— Где вы его откопали?— Сам пришел, по объявлению. Рекомендации представил отличные, на вид был не чета тем, кто приходил наниматься до него, да и жалованье запросил довольно скромное. Я тут же его и нанял.На веранде, за кофе, Томми словно невзначай осведомился:— О чем это вы собирались рассказать мне в клубе? Кажется, что-то забавное насчет Блетчли?— Да, да, вспоминаю… Послушайте, Медоуз, а почему он так вас интересует? Вам известно о нем что-нибудь дурное?— Что вы! Конечно нет, — поспешно заверил Томми, которому оставалось теперь только сидеть и наблюдать. Рыба клюнула на приманку. Мысль капитана заработала в подсказанном ему направлении.— Он всегда казался мне до идиотизма типичным англичанином, — сказал Хейдок.— Вот именно.— Ага! Понимаю. Вы хотите сказать, что он чересчур уж типичен, — задумчиво продолжал капитан. — Теперь, хорошенько поразмыслив, должен признаться, что не встречал никого, кто знал бы Блетчли до его появления здесь, — к нему никто не приезжает.— Вот как? — отозвался Томми.— А ну, выкладывайте, что вы о нем слышали, — потребовал Хейдок.— Ничего, ровным счетом ничего.— Да бросьте вы осторожничать со мной, Медоуз! До меня доходят самые разные слухи. Все они стекаются ко мне, понятно? У меня на шпионов нюх, это знает каждый. Ну, так что собирались сказать? Что Блетчли не то, чем кажется?— Это только предположения.— Кто же он, по-вашему? Гунн? Чепуха! Он такой же англичанин, как мы с вами.— О, я уверен, что на этот счет у Блетчли все в порядке.— Еще бы!.. Хотя постойте! Мне рассказывали о нем одну странную историю. Но тогда я не придал ей значения… Ого! Что это? Вы заметили? На море сверкнул огонь. Где мой бинокль?Капитан ринулся в дом, выскочил оттуда с биноклем, осмотрел горизонт и принялся описывать систему сигнализации, которую использует враг, дли того чтобы поддерживать связь с различными точками английского побережья, хотя его утверждения явно расходились с фактами. Затем набросал мрачную картину успешного вторжения немцев, которое произойдет в самое ближайшее время.— У нас во всем полный хаос, все разлажено.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46