Дочке они и тебе обещают нелёгкие судьбы.
Только бы Перконс и боги к добру это всё обернули!
Где же замешкалась Лаймдота наша? Взгляни-ка, быть может,
Всё ещё спит она?" Витязь пошёл и видит: закрыта
Лаймдоты дверь. На зов и на стук не услышав ответа,
Он воротился, сказал, что, видимо, Лаймдота вышла.
Всех домочадцев и слуг спросить они в замке велели,
Но никто в это утро девушку дома не видел.
Дверь её горницы Буртниекс и Лачплесис быстро взломали.
Постланное, как вчера, там несмятое ложе стояло.
Лаймдота, значит, и спать не ложилась. Страх обуял их.
Все обитатели замка встревожились. Мигом окрестность
Замка обрыскали. Тщетно. И Кокнес исчез в это утро.
Кокнес и Лаймдота оба пропали, куда - неизвестно.
Горем убитый Буртниекс вернулся домой после долгих
Поисков. "Сын мой! - сказал он Лачплесису, - угодно
Стало богам тяжело испытать нас. Но сокрушаться
Нынче не время. Я думаю, дочь оказалась во власти
Вражьего умысла. Быстро поэтому действовать надо!
Всех моих воинов ты созови и, не медля ни часу,
Вслед злодеям скачи. Может быть, ты их и догонишь".
Лачплесис молвил: "Нет, мой отец! Твои ратные люди
Сами пусть ищут, особо: меня они только задержат.
Я же отправлюсь один и свято тебе обещаю
Или вернуться обратно с Лаймдотой в Буртниекский замок,
Или же вы меня никогда не увидите больше!"
Быстро он вооружился, с Буртниексом старым простился
И покинул места, где так много счастья изведал.
В Турайдском замке, в, зале большом, за беседой сидели
Кангарс и Дитрих и замка хозяин Каупо-куниг.
Немец пронырливый Дитрих быстро сумел, незаметно,
Властно-горячего Каупо сетью своею опутать.
Много рассказывал кунигу Дитрих о землях немецких,
О городах, о науках, о славе князей иноземных
И о единственно праведной вере, которая в жизни
Святость даёт, а по смерти - бессмертье и вечную радость.
Дальше рассказывал Дитрих о римском великом владыке,
Как он с общиною рыцарей верных решил всем народам,
Мир населяющим, преподнести свою правую веру.
Дитриху Кангарс поддакивал, а, простодушный, их слушал
Каупо и сомневался он в силе богов своих древних:
Дитрих ему рассказал, что прибыл корабль из немецких
Стран, что заморские люди хотели бы обосноваться
Здесь - при слиянии Ридзини с Даугавой город построить.
И говорил, что большая была бы для Балтии польза,
Если бы город построить куниг позволил пришельцам.
Дальше читал ему Дитрих послание римского папы,
Тот, мол, приветствует Каупо, шлёт ему благословенье
И приглашает его погостить в прославленном Риме.
Дитрих ещё говорил, что Каупо сам тогда сможет
Видеть воочию дальних земель чудеса и навеки
Дружба святого отца в честь ему будет и в славу.
Каупо подумал: "Не худо б немецкие земли увидеть".
Так посланье святого отца его сердцу польстило,
Что обещал разрешить иноземцам он город построить.
Сам же на их корабле плыть решил он в заморские земли.
Дитрих ему обещал сопутствовать всюду и в Риме
К папе его отвести самолично. Они после ночи
Велей решили, не мешкая, сразу же в путь отправляться.
Минула велей ночь, и наутро у Ридзини устья
Много народу в большом оживленьи шумно толпилось.
Грузный немецкий корабль у причала качался на пенных
Даугавы волнах. Купцы отплывавшие спешно меняли
Разный немецкий товар на мёд, на меха дорогие.
А остававшиеся иноземцы уже нанимали
Ливов и латышей строить город у Ридзини устья.
Вскоре подъехал старейшина Каупо. Сопровождаем
Дитрихом, сел на корабль он под громкие крики приветствий.
Став на высокой корме, обратился Каупо к народу:
"Братья мои дорогие! Дошли ко мне дивные слухи
О несказанно богатых, прославленных землях немецких.
С немцами дружбу поэтому я заключить предлагаю
И разрешить им на нашей земле свой город построить,
Чтобы отныне торговые здесь пролегали дороги,
Чтобы цвела наша родина, множилось наше богатство!
Дабы проверить чудесные слухи о Западе, сам я
Еду в Неметчину и обо всём расскажу вам, вернувшись,
Что я там видел и что нам потребно для нашего блага.
Ждите меня терпеливо и с немцами дружно живите!"
"Славный да здравствует Каупо! Пускай живут иноземцы,
Коли с намереньем добрым они нашей дружбы желают!"
Так, восклицая, народ отвечал старейшине Каупо.
Поднял якорь корабль, подгоняемый ветром попутным,
Двинулся. Вслед ему шапками с берега люди махали.
Кангарс-святоша остался на суше. Он-то всех лучше
Знал, что за дружба с балтийским народом надобна немцам.
Кангарс и Спидала - Спидала тоже корабль провожала,
Оба с коварной усмешкой глядели вслед уплывавшим:
Всё ж был один человек, что зловредный их замысл проведал...
"Калапуйса победитель - Лачплесис тут!" - в народе
Слышались возгласы. Дружно толпа раздалась, пропуская
Витязя. Он осадил скакуна, покрытого пеной,
На землю спрыгнув, направился к Кангарсу он и угрюмо,
Грозно спросил его: "Старый злодей! Отвечай мне немедля:
Где моя Лаймдота, Буртниекса дочь? Или череп
Я раздроблю тебе; знаю я хорошо, кто виновен
В исчезновеньи её!" Не успел ещё Кангарс придумать,
Что бы ответить, как Спидала, вдаль указавши рукою
На уплывающий быстро корабль, ехидно сказала:
"Там она! Вместе с парнями немецкими за море едет!"
Юноша гневно воскликнул: "Злодеи! Убийцы народа!
Люди, не слушайте этих обманщиков! - Я-то их знаю!
Кангарс бесчестный и Спидала адовой нечисти служат,
Ради корысти своей продают и народ свой и веру!
Также не верьте и этим пришельцам, немцам коварным,
Если вам дорога свобода и прадедов вера!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33