Я не могу утешиться… и не хочу. Мне больше нравится грустить.
Через минуту слезы, несомненно, хлынули бы ручьем из глаз Энн, если бы к ней не пришла Джози Пайн. Энн была так рада видеть знакомое лицо, что даже забыла о своей неприязни к Джози. Достаточно того, что она тоже из Эвонли.
— Я очень рада, что ты пришла, — искренне сказала Энн.
— Я вижу, ты плакала, — заметила Джози, и Энн совсем не понравилась нотка жалости в ее голосе. — Небось, скучаешь по дому — некоторые совсем не умеют держать себя в руках. А я так совсем не собираюсь скучать по дому. Здесь так весело — не то что в нашей паршивой деревушке. Не надо плакать, Энн, тебе не идет красный нос и красные глаза — кажется, что ты вся красного цвета. В колледже мы сегодня чудесно провели время. Наш преподаватель французского — просто душка. Посмотришь на его усы — и сердце замирает. У тебя нет чего-нибудь поесть, Энн? Я умираю с голоду. А, я так и знала, что Марилла напечет тебе в дорогу пирожков и булочек, поэтому и пришла. А то бы пошла в парк послушать, как играет оркестр Фрэнка Стокли. Фрэнк живет в одном доме со мной, и он отличный парень. Он тебя заметил сегодня в классе и спросил у меня: кто эта рыжая девушка? Я ему сказала, что ты сирота, которую удочерили Кутберты, и никто не знает, кто были твои родители.
Энн стала подумывать, что, пожалуй, одиночество и слезы все же предпочтительнее ехидных замечаний Джози Пайн, но тут появились Джейн и Руби с гордо приколотыми к груди лилово-красными розетками колледжа. Поскольку Джози была в ссоре с Джейн, ей пришлось умолкнуть. Молча она уже не могла каждую минуту кого-нибудь обижать.
— У меня такое ощущение, будто с утра прошло несколько месяцев, — вздохнула Джейн. — Надо было бы провести вечер дома и зубрить Вергилия — этот противный старикашка-профессор задал нам на завтра двадцать строчек. Но я просто не в состоянии сегодня сесть за учебу. А ты, я гляжу, всплакнула, Энн! Признавайся, что плакала! Мне тогда будет не так стыдно. Когда пришла Руби, я ревела на весь дом. Все-таки легче, когда узнаешь, что кто-то другой тоже плакса. Ой, что это? Кекс? Можно мне ма-а-аленький кусочек? Как пахнет! Сразу чувствуется, что его испекли в Эвонли.
Увидев у Энн на столе календарь занятий в колледже, Руби спросила, не хочет ли Энн попробовать завоевать золотую медаль?
Та покраснела и смущенно кивнула.
— Да, кстати, — вмешалась в разговор Джози, — Куинс-колледж все-таки получит одну из стипендий Эве-ри. Сегодня это стало точно известно. Мне сказал Фрэнк Стокли, а его дядя — член Распорядительного совета колледжа. Завтра будет сделано официальное объявление.
Стипендия Эвери! У Энн учащенно забилось сердце, и перед ней забрезжила новая, еще более честолюбивая цель. До того как Джози сообщила эту новость, устремления Энн не шли дальше получения диплома первой степени и в самом лучшем случае — золотой медали. А теперь она уже увидела в мечтах, как завоевывает стипендию Эвери, едет учиться в Редмондский университет и получает там степень бакалавра. Ведь стипендию Эвери дают за выдающиеся успехи в английской литературе, а это — любимый предмет Энн.
Эвери был богатый промышленник, который недавно умер и в своем завещании назначил несколько стипендий особо отличившимся студентам различных колледжей Приморских провинций. До сегодняшнего дня не было уверенности, что хоть одна такая стипендия достанется Куинс-колледжу, но вопрос наконец-то решен, и в конце года студент, у которого будут самые высокие оценки по английской литературе, получит эту стипендию — двести пятьдесят долларов в год на все четыре года обучения в Редмондском университете. Так что нет ничего удивительного, что Энн легла спать, окрыленная новой надеждой.
«Из кожи вылезу, а завоюю эту стипендию, — дала она себе слово. — Как будет гордиться Мэтью, если я получу степень бакалавра гуманитарных наук! Все-таки это замечательно, когда у тебя есть честолюбие! Едва добьешься одной цели, как тут же начинает манить другая. Когда есть честолюбие, интересно жить!»

Глава тридцать третья
ГОД В КУИНС-КОЛЛЕДЖЕ

Постепенно Энн перестала так мучительно тосковать по дому, тем более что каждую пятницу вечером она приезжала в Грингейбл и оставалась там до конца воскресенья. Пока не выпал снег, студенты Куинс-колледжа на уик-энд ездили до Кармоди по только что построенной железнодорожной ветке. Там их обычно встречала Диана и еще кто-нибудь из молодежи, и они все вместе шли пешком до Эвонли. Для Энн эта дорога домой среди золотеющих осенних холмов по свежему воздуху, эти мелькающие в конце пути огоньки Эвонли были самой большой радостью, скрашивающей остальные дни недели в чужом городе. Джильберт Блайт почти всегда шел рядом с Руби Джиллис и нес ее сумку. Руби была очень привлекательная девушка, которая считала себя — да, собственно, это так и есть — совершенно взрослой особой. Она носила длинные юбки и в городе зачесывала волосы кверху, хотя по приезде домой ей приходилось опять распускать их по плечам. Руби имела большие голубые глаза, нежную бело-розовую кожу и пухленькую, но стройную фигурку. Она часто смеялась, никогда не сердилась и откровенно любила вкусную еду и развлечения.
— А по-моему, она все-таки не подходит Джильберту, — как-то прошептала Джейн на ухо Энн. Энн тоже так считала, но не признала бы этого вслух даже за стипендию Эвери. Ей часто приходило в голову, как было бы приятно иметь такого друга, как Джильберт, с которым можно обсуждать прочитанные книги, занятия и жизненные планы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78