После беседы в штабе корпуса Г. К. Жукову было ясно, что в случае расширения масштабов вторжения противника командование корпуса не готово предпринять радикальные ответные меры. Попытки объяснить неудачи объективными причинами в расчет не принялись.
Георгий Константинович не мог поверить чужим оценкам сложившейся ситуации. Он решает лично разобраться в том, что происходит на Халхин-Голе. Выяснить причины неудач. Определить меры, которые следовало бы предпринять.
Когда он прибыл на восточный берег реки Халхин-Гол, ему предоставили бронемашину (БА-10) из состава 9-й бронебригады. За командира машины был командир взвода В. П. Денисов. Он был моим однокашником по военному училищу. Позже он вспоминал: "Мне было сказано: что будешь возить и охранять большого начальника, смотри в оба". Заряжающего из машины высадили и его место занял Г. К. Жуков. При этом заметил: - "Будь готов, в случае чего открыть огонь из пушки и пулемета". Местность я знал хорошо. Ориентировался свободно. В местах остановок Жуков выходил из машины и с теми, кто его встречал, по траншеям пробирался в боевые порядки. С наступлением вечерних сумерок он уехал, поблагодарив меня за оказанную помощь. За три недели боев впервые мы видели такого большого командира. Мы поняли, что скоро все должно измениться к лучшему.
Личное общение с бойцами и командирами позволило Г. К. Жукову объективно изучить и оценить обстановку, почувствовать политико-моральное состояние личного состава, характер и масштабы развертывания событий. В ходе бесед он характеризовал течение боя, называл недостатки, основным из которых считал слабое знание противника вследствие неудовлетворительной разведки.
Позднее Георгий Константинович напишет: "Возвратившись на командный пункт и посоветовавшись с командованием корпуса, мы послали донесение наркому обороны. В нем кратко излагался план действий советско-монгольских войск: прочно удерживать плацдарм на правом берегу Халхин-Гола и одновременно подготовить контрудар из глубины. На следующий день был получен ответ. Нарком был полностью согласен с нашей оценкой обстановки и намеченными действиями.
В этот же день был получен приказ наркома об освобождении комкора Н. В. Фекленко от командования 57-м особым корпусом и назначении меня командиром этого корпуса22.
Это известие Георгий Константинович воспринял с энтузиазмом. Он трезво взвесил силы и средства, предполагаемый размах боевых действий и попросил наркома обороны усилить наши авиационные части, выдвинуть к месту событий не менее трех стрелковых дивизий и одной танковой бригады и значительно укрепить артиллерию.
Одновременно комкор позаботился о повышении боеспособности имеющихся частей и соединений. В течение двух-трех недель ему удалось коренным образом изменить положение дел в войсках, навести порядок, повысить организованность и дисциплину, исполнительность. Требования к командному составу были предъявлены такие, что заставляли всех работать с полным напряжением сил.
О том, что было до прибытия Жукова на Халхин-Голе, рассказывал мне политрук стрелковой роты отряда Быкова старший лейтенант А. С. Загурский, позднее ставший политруком танковой роты, которой довелось - мне командовать. Бой на восточной стороне Халхин-Гола они приняли одними из первых. Поначалу было нелегко. А когда обстрелялись, набрались кое-какого опыта, сами давали жару японцам.
Бои расширялись. Они требовали новых методов руководства. Трудности возрастали. В самый напряженный момент не хватало боеприпасов, частые перебои были с питанием, взаимодействие между частями и подразделениями в бою практически отсутствовало, старших начальников в частях не видели, перед авиацией противника были беззащитны.
Георгий Константинович лично убедился в этом и потребовал от начальника штаба корпуса комбрига А. М. Кущева принять незамедлительные меры к обеспечению частей на передовой всем необходимым. Он установил срок подготовки предложений по коренному изменению организации войскового тыла, с состоянием которого сам решил ознакомиться.
Начальник одного из полевых госпиталей (фамилию его я, к сожалению, не запомнил) сразу же по прибытии комкора доложил, что не хватает людей для этапного сопровождения раненых на излечение. Острота этого вопроса усиливалась жарой, особенно в палатках. Не хватало питьевой воды, удаление тыловых госпиталей от мест боев измерялось сотнями километров. Способ эвакуации раненых был только один - автотранспортом, а санитарных машин не хватало.
Выслушав начальника госпиталя, Г. К. Жуков обошел все палатки, побеседовал с ранеными, обещал поправить положение дел, подбодрил: "Вы все скоро будете в строю. Думаю, что успеете вернуться в части добивать японских захватчиков".
Перед отъездом командующий собрал руководство госпиталя и специалистов-врачей. Он доказал, что людей много и сопровождать раненых есть кому, да только недостает организации, ответственности за порученное дело и инициативы.
Забота о раненых у Георгия Константиновича была на особом счету. Позднее он напишет: "...боец, идя в бой, всегда должен быть уверен, что, если он погибнет, - его вынесут товарищи, будет ранен - вылечат".
Командующий взял под особый контроль проблему тылового обеспечения. Этими вопросами занимались пятые отделы штабов дивизий, армий. Г. К. Жуков вводит понятия: "тыл полка, тыл дивизии, тыл армейской группы". Определилось их эшелонирование. Тыл стал элементом оперативного построения корпуса, армии...
Центральной задачей Г. К. Жуков считал организацию управления.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81