Еще один яростный выпад Берангера. Радхаур увернулся, сделал полный оборот вокруг себя и слева, наотмашь, нанес удар.
Герцог отбил атаку и отпрыгнул в сторону. Он тяжело дышал, с губ готовы были слететь проклятия. Что ж, он знал, что легко не будет — раз этот мальчишка сумел победить Вольфа и Линкса. Но из четырех братьев он, Берангер, пусть не самый умный, но зато — самый ловкий мечник. Если он не справится с этим юнцом, то Иглангеру будет уж точно не под силу. Правда, Игл здорово владеет копьем, а этот Наследник… Впрочем, как Радхаур владеет копьем, Берангер не знал.
Они стояли друг против друга, делая ложные движения, пытаясь сбить противника с толку, но нападать первым никто не решался.
Радхаур вдруг отчетливо понял, что все предсказания могут оказаться чушью, что смерть в облике Берангера смотрит ему в глаза. Но ему не было страшно,
Марьян, вся сжавшись, словно от ледяного холода, без единого движения, даже, казалось, и не моргая, глядела на возлюбленного.
Единственное, что пугало Радхаура больше, чем возможная гибель так это то, что между ними в любое мгновение может встать Белиал. Как ему надоели все непрошенные опекуны! Хуже нет предрешенности!
Оба противника устремились друг к другу одновременно, мечи схлестнулись в яростном ударе, скользнули друг по другу до рукоятей. Берангер пытался вывернуть меч, но от могучего движения и сам не удержал — оба клинка вылетели из рук сражающих.
Радхаур еще не успел понять, как так получилось, что меч вылетел из рук, как получил мощный удар правой в челюсть. Словно вспышки молний взорвались в голове, не помогла сила полученная от торса Алвисида — столь внезапен оказался удар. Всю массу тела, всю праведную ярость вложил герцог в этот, возможно последний в жизни, удар.
Радхаур упал.
Не успел вскочить — Берангер одним прыжком уселся на него, прижал к земле. И занес над головой выхваченный из-за пояса кинжал.
Пронзительно закричала Марьян — казалось, ее крик поднимет на ноги спящих в лагере. Хотя нет, очень далеко ни один крик не донесется…
Надо же о каких пустяках думаешь перед смертью! Вот и верь после этого в предсказания, в предназначение.
— Радхаур, перед тем как убить тебя я прощаю тебе смерть моих братьев, — серьезно сказал Берангер. — Игл убил твоего отца и братьев. Ты отомстил. Теперь мщу я.
Кинжал был занесен и герцог не собирался медлить или щадить смертного врага.
Радхаур не закрыл глаза, не молился. Он желал сейчас, чтобы прекратился истошный крик Марьян. Ему очень хотелось перед смертью услышать тишину.
И вдруг Берангер замер в уже начатом движении, рука с кинжалом бессильно упала, он сам как-то обмяк и повалился на спину.
Радхаур сбросил его с себя и рванулся к мечу. Он увидел во лбу Берангера знакомую остро отточенную спиральку.
— Гуул! — закричал он и в голосе его звучала такая ярость, что даже Марьян замолчала. — Гуул, выходи и прими бой! Ты опозорил меня! Я дал слово, что поединок будет честным! Я поклялся, что пришел один! Выходи, я убью тебя.
Гуул вышел на дорогу.
— Вынимай меч и сражайся! — прокричал Радхаур, бросаясь к нему.
Гуул ловко увернулся от разящего металла Гурондоля.
Радхаур развернулся и встретился с ним глазами.
— Кто позволил тебе вмешиваться в поединок?
— Наследник Алвисида должен жить!
— Ах так, да? — от гнева Радхаур не находил слов. — Ты! Если ты сейчас не примешь бой… то я… Я разобью своим мечом торс Алвисида, клянусь в этом Силами Космическими!
Гуул побледнел, закусил губу.
— Считаю до трех, — прохрипел Радхаур. — Или ты принимаешь бой или… Я уже сказал, я уничтожу торс, разобью на мелкие куски и ни один маг никогда его не соберет. Ну решайся! Раз! Подними же меч!
— Наследник Алвисида должен жить, — словно самому себе сказал Гуул.
— Два! Ну же! Ты опозорил меня, так отвечай за свои дела! Защищайся, или я заколю тебя, не смотря на всю твою ловкость! Ну!
— Постой! — Гуул вытянул к нему руки с раскрытыми ладонями. — Подожди нападать, пусть будет по-твоему. Я принял решение.
— Какое?
— Слушай:
Волю Алгола сердце хранит.
Слушай же файл мой, о Алвисид!
В роще зеленой птица свистит,
В небе же солнце стремится в зенит,
Бьется волна о холодный гранит,
Все о тебе, Алвисид, говорит.
Гневом и яростью разум горит.
Пал ты в бою, мой Алвисид,
Дух твой незримо над миром парит,
И этот Наследник тебя возродит.
Мне Алгол никогда не простит,
Если Наследник будет убит.
Зло таковое в мире царит,
Что не понятно как поступить.
Но Алвисид будет жить!
Саве, саве, саве, энтер!
Гуул замолчал.
— Что это? — спросил удивленный Радхаур. — Что за бред?
— Мой шестнадцатый файл, — торжественно сказал Гуул. — Прощай, Наследник Алвисида, я сделал все, что мог.
Он скрылся среди деревьев.
— Стой! — закричал Радхаур.
Но было поздно — алголианин словно растворился в воздухе. Искать его по лесу было бесполезно, в лучшем случае найдешь труп с пронзенным кинжалом сердцем. Радхаур знал, что шестнадцатый файл поется перед исполнением священного обряда Дэлетс.
— Ну и дурак! — зло бросил в пустоту Радхаур.
Подошел к Марьян, она настороженно смотрела на него. Он подал ей руку, она встала, ожидая чего угодно — что он ударит ее, прогонит прочь. Сердце замерло, готовая взорваться от горя и боли.
Он прижал ее к себе левой рукой, в правой сжимая рукоять меча. Она заплакала, обхватив его руками.
Так они стояли долго, минут пять. Из лесу не доносилось ни звука.
Наконец Радхаур мягко отстранил ее, подошел к дереву и отвязал поводья коней.
— Давай я помогу тебе сесть, Марьян, — предложил он.
И тут ее как прорвало. Она начало говорить:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105