она
жаждет нравиться,- значит, при умелом обращении уязвима для мужских чар; она
в трауре,- значит, одинока, что в особенности благоприятствует успеху дела.
Д и к т о р. Не теряйте времени, мистер Мак-Кинли. Забирайте в охапку вашу
удачную находку!
С видом прожигателя жизни м-р Мак-Кинли шествует за своей жертвой. В
переполненном, на людной улице, кафе ему удается настигнуть ее наконец.
Жестом он просит разрешения воспользоваться пустым местом за ее столиком.
- Я не запомню такого тропического августа...- говорит м-р Мак-Кинли,
садясь и приподымая шляпу в благодарность за позволение.- Впрочем, у нас в
Оклахоме, помнится, случалось, в детстве, и не такое пекло!
- Зато, наверно, будет ранняя и дождливая осень...- охотно откликается
будущая жертва.
Миссис Шамуэй рассеянно кивает, занятая какой-то довольно калорийной
пищей. Такие, по уверениям сведущих лиц, обожают всякие зверские зрелища!
- Вы сидите на самом выгодном месте во всем кафе. Я тоже давно облюбовал
этот столик,- отважно приступает к своей тяжелой работе м-р Мак-Кинли, касаясь
полей шляпы.- Отсюда выгодней всего наблюдать все несчастные случаи... По
городской статистике, большинство их происходит именно на этом перекрестке и в
этот час. По отзывам одного знакомого репортера, перед вами наиболее богатый
происшествиями перекресток в мире. Кстати, третьего дня произошло очень милое
столкновение двух автомашин.
Что-то в наружности миссис Шамуэй располагает его к импровизации
такого рода.
- И много крови было? - интересуется миссис Шамуэй.
- Да, и, по моим наблюдениям, она поразительно медленно сохнет... даже в
такую погоду!
Не без сожаления м-с Шамуэй расплачивается с официантом и уходит. Но,
значит, выстрел охотника попал в цель: на следующий вечер уже сама миссис
Шамуэй подходит к столику, предусмотрительно занятому м-ром Мак-Кинли.
- Ну как, ничего не произошло пока? - приветливо и уже тоном сообщницы
осведомляется она, запросто присаживаясь на свое место.- Я тоже большая
любительница наблюдать... ну, всякие т а к и е пестрые уличные бытовые сценки!
- Вот, терпеливо жду пока...- тоном бывалого рыбака говорит Мак-Кинли,
приподымая шляпу.- Но только при вашей врожденной нервности... я бы предписал
вам воздерживаться от чрезмерных впечатлений!
- О, вам делает честь такая наблюдательность! Вы врач?
- Немножко. Мне и в прошлый раз показалось, у вас были не то чтобы
заплаканные, а как бы в дымке давней печали... глаза. Простите, ваше состояние
дает мне право, пусть на непрошеное, сочувствие. Скажите... у вас большое горе?
- Три дня назад я предала земле близкое мне существо,- тронутая
проникновенным тоном м-ра Мак-Кинли, признается приручаемая жертва.
- Мне также знакомо такое опустошение, эта сверлящая после ночной бури
тишина,- с опущенными глазами платит откровенностью за доверие м-р Мак-Кинли.-
Вот уже два года с лишним, как я напрасно пытаюсь найти какую-нибудь
привлекательность в своем одиночестве...
- Зачем?
- О, чтобы привыкнуть и смириться!
- Нас всех, путников по земле, роднят одни и те же земные горести да еще,
пожалуй, тоска по небу...- искоса рассматривая меню, со вздохом произносит
миссис Шамуэй.
Мистер Мак-Кинли смотрит на свою старуху страшными, бархатными
глазами.
- Простите мою навязчивость, миссис...
- О, Шамуэй!
- Благодарю вас, миссис Шамуэй... Я Мак-Кинли. Будем надеяться, что т а м
вашему другу будет лучше. Видимо, это было очень отзывчивое, доброе существо,
верный рыцарь и умный собеседник?
- Я бы не сказала так... но нас связывали девять лет самой тесной дружбы!
- Вот так же и я!.. До сих пор, проснувшись иногда среди ночи, я
отчетливо, как бы в мерцании, вижу наклоненную надо мной любимую головку,-
искусно признается м-р Мак-Кинли.- Поразительно, с какою силой человеческое
сердце хранит черты дорогих нам спутников. Мы даже перенимаем у них некоторые
черты для себя... Вы не замечали, миссис Шамуэй?
- По счастью,- благодарно и не без волнения отвечает та,- у меня, кроме
воспоминаний, сохранилась и фотография. Как странно! Точно предвидя несчастье,
мы снимались всего на прошлой неделе.
- Я был бы счастлив познакомиться с вашим бедным другом! - просит м-р
Мак-Кинли.
С увлажнившимся взором м-с Шамуэй шарит в сумочке портрет любимого
покойника. М-р Мак-Кинли замечает там вполне достаточную для пролития крови
пачку денег и чековую книжку, которую та некстати роняет на пол. М-р
Мак-Кинли возвращает ее владелице и получает взамен фотографию в кожаном
паспарту для осмотра. На ней голый и гладкий, с какой-то огнедышащей мордой
дог.
Кивая со склоненной набок головой, м-р Мак-Кинли долго рассматривает
карточку. "Какое милое, интеллектуальное лицо!.." - как бы говорит он всем
своим видом.
- По-видимому, он был уже стар? - с участием осведомляется м-р Мак-Кинли.
- Представьте, совсем нет; он погиб под междугородным автобусом. Его
сгубила любознательность. Он что-то там заметил под колесами и полез
удостовериться. У него было чудесное здоровье: никогда не болел...
- Мы так неосторожны становимся с годами... и тем более нуждаемся в
строгой взаимной опеке! - через силу делает еще один шаг к поставленной цели м-р
Мак-Кинли.- Но, кажется, у вас самой тоже завидное здоровье?
- О, муж побаивался меня при жизни, а бабка до восьмидесяти трех лет не
пропустила ни одного лыжного состязания, пока сама не поскользнулась на горной
тропе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38