Тем не менее я решил той же ночью поехать дальше, чтобы там не ночевать. Приехал в какой-то городок на старой границе, где и заночевал. Вероятно, поступил правильно. Летом и осенью 1944 г. наши войска успешно продвигались на запад. Я теперь все реже бывал в штабе фронта: много было дел в республике. Хотя мне и хотелось, но не мог вырваться на фронт. А мне очень даже хотелось порою просто взглянуть на территории, которые мы освобождали. Это была уже не советская земля, а Польша. Наступил январь 1945 года. Мне позвонил Сталин: "Можете приехать?". Я: "Могу". "Приезжайте. Вы очень нужны". Я сейчас же вылетел в Москву. Сталин встретил меня в приподнятом настроении. Говорит: "Польские товарищи просят оказать им помощь в налаживании жизни и деятельности городских учреждений, особенно в налаживании водопровода и канализации, без чего города жить не могут. Освободили мы Варшаву, а они в беспомощном положении: вся Варшава в руинах, и они там ничего не могут сделать. А вы уже накопили опыт быстрого восстановления в освобожденных городах самого необходимого". Отвечаю: "Хорошо. С удовольствием поеду в Варшаву. Разрешите мне взять с собой инженера по коммунальному хозяйству и инженеров по электростанциям. В первую очередь надо дать электрическую энергию, воду и восстановить работу канализации: город не может жить без этих трех компонентов". Я пригласил тогда с собой Страментова (18). Я знал его как энергичного инженера-организатора. Потом пригласил инженеров по электростанциям, водопроводу и канализации. Этих людей я, кажется, взял в Москве, а может быть, кое-кого и из Киева, и вместе с ними вылетел в Варшаву. Тогда Временное польское правительство, Комитет национального освобождения, как раньше оно называлось, размещалось в пригороде Варшавы - Праге, на правом берегу Вислы. Премьером был Осубка-Моравский, секретарем ЦК Польской рабочей партии - Гомулка, а президентом Варшавы, как он тогда назывался, Спыхальский, имевший звание генерала (19). Он произвел на меня благоприятное впечатление: молодой, энергичный, деятельный человек. По образованию он инженер-архитектор. Получилось хорошее сочетание: архитектор стал главой восстанавливаемого города Варшавы. Прежде Спыхальский занимал ответственные должности в Гвардии Людовой и Армии Людовой, созданных коммунистами Польши, и являлся одним из организаторов их вооруженных отрядов. Даже занимая гражданский пост президента столицы, Спыхальский ходил в военной форме. Президента Крайовой Рады Народовой Берута я встречал не раз и ранее, а со Спыхальским встретился в первый раз. Мы условились, что наши инженеры вместе с польскими разобьются по участкам на группы. Одни взялись обследовать, в каком состоянии находится электростанция, сколь быстро можно ее восстановить и получить ток, другие принялись за водопровод, третьи - за канализацию. Все самое главное для людей. Расчистку города вели сами поляки, наших услуг тут не требовалось. Во главе всего дела я поставил теоретика и практика городского строительства Страментова. Он имел дело и с польскими специалистами, и с нашими. Конкретные вопросы, которые возникали, советские инженеры прежде всего обсуждали именно со Страментовым, а потом уже Страментов докладывал мне, и наши специалисты обсуждали далее ход работы с польскими товарищами. Вскоре мне доложили радостную весть: в электростанции, которая, по словам поляков, была полностью разбита, фактически разрушено только ее здание, а оборудование можно будет пустить, получим ток. Внешний осмотр показал, что машины на ходу. В таком же состоянии были механизмы, подающие воду, ее тоже можно быстро подать. И канализация не была как будто бы разрушена. Это было радостно слышать. Когда спустя несколько дней детальное обследовали состояние машин и опробовали турбины, я в шутку сказал Беруту: "Не отдадите ли в уплату за нашу консультацию и помощь половину энергии, которую мы восстановим в Варшаве, для Киева?". Тогда в Киеве с электричеством обстояло дело очень плохо, электростанция была разрушена. Хотя и был в городе свет, но не всюду. У поляков положение оказалось лучше, электростанция меньше разрушена. Варшава получила электричество, получила воду. Берут сиял, благодарил нас, просил передать благодарность Сталину. Он говорил очень искренне. Я считаю, что он был честным коммунистом, преданным делу марксизма-ленинизма. Но у него имелась та слабость, что он чересчур мягкий, добрый, доверчивый человек. Это приводило к осложнениям; люди, которые рядом с ним работали, нехорошо пользовались этими чертами его характера. Берут порекомендовал мне: "Нашей партией руководит крупный деятель коммунистического движения товарищ Веслав, то есть Гомулка. Я хотел бы попросить вас подъехать к нему на квартиру, потому что он сильно болен и не выходит на улицу". Отвечаю: "Хорошо, с удовольствием поеду, познакомлюсь с ним". Мне дали проводника, и я отправился к Гомулке. Не помню, конечно, на какой он жил улице. Помню только большую комнату, мрачную и закопченную. Там стоял какой-то камелек, чтобы можно было согреться, печное отопление не работало. Его жена стирала белье, когда я пришел. Гомулка сидел в кресле, и щека у него была повязана черным платком. Поговорили. Гомулка тогда не особенно владел русским языком, но с ним все же можно было объясниться, да и переводчик помогал. Товарищ Веслав рассказал, как он оценивает положение дел в стране и как организуется работа Рабочей партии. На меня Гомулка произвел впечатление человека с трезвым умом, знающего, с чего начать и как поставить деятельность партии, да и правительственных органов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161