Не хочу играть в скромность, но скажу, что устранение Берии было проведено своевременно. Если бы мы не сделали этого, то совершенно по-другому направлению развивались бы все события внутренней и международной политики Советского Союза. Этот изверг и палач расправился бы со всеми нами, и он уже был близок к такой расправе. Все убийцы, которые выполняли его тайные поручения, были уже собраны им в Москве и, видимо, успели получить или должны были получить задания. После ареста Берии эти люди были названы нам пофамильно. Я сейчас их фамилий не помню. Те события очень сблизили нас, потому что Молотов хорошо понимал Берию и знал, на что тот способен. Понимал, что, начни Берия действовать, головы Молотова и Хрущева полетели бы в первую очередь. Эти головы Берии надо было снять, чтобы развязать себе руки. Было бы пролито море крови, еще больше, чем при Сталине. Я отвлекся, чтобы рассказать, какие у меня были хорошие, не просто доверительные, а даже дружеские отношения с Молотовым. Поэтому у меня лично не было никаких причин быть недовольным Молотовым. Но факты политики, столь разное понимание простых вещей, истин для каждого, даже не искушенного в политике человека меня обескураживали. Казалось, и другого выхода-то нет, нельзя найти другого решения. Конечно, лишь единственное решение бывает полностью разумным, но могут быть и компромиссные решения. Компромисс с учетом условий, в которых может быть проведено единственно правильное решение. В данном же случае заключение мирного договора вообще не требовало никакого компромисса. Отказ - это затемнение мозгов и проявление тупоумия. В конце концов мы стали предпринимать дипломатические шаги к установлению контактов с японским правительством. Нельзя было обойти США при этом, потому что протокол-то находился там и от США зависела возможность подписания договора. Когда мы сообщили, что хотим подписать мирный договор, США отказались. Ведь протокол был составлен руками Америки, и там наша подпись была, как говорят канцеляристы, уже заделана. Надо было только расписаться. Но нам в этом отказали. Японцы тоже вели линию против нашего подписания. Я говорю о японцах, проводивших антисоветскую политику. Тогда именно они были у власти, те, которые были угодны США. Америка фактически определяла подбор людей и комплектование ими высших государственных органов в Японии и оказала решающее влияние на японскую позицию. Естественно, японцы стали бороться против пунктов мирного договора, фиксирующих переход Курильских островов и Южного Сахалина к Советскому Союзу, а также против прочих выгод, которые предусматривались в нашу пользу. Вот почему мы так и не получили возможности подписать договор. Не захотели нашей подписи не японское правительство, ни американское. Какую позицию занимала по этому вопросу Англия, у меня не отложилось в памяти. Видимо, занимала подчиненную позицию, не решающую. Антисоветская политика по японскому вопросу в это время определялась США. А у нас отношения с США были тогда обострены до невозможности. Казалось бы, простое дело: исправить ошибку, которая была совершена Сталиным и Молотовым, проявить желание подписать мирный договор с Японией и подписать его? На деле же оказалось, что одного нашего желания мало. И это было понятно. Почему? Да потому, что недругам было выгодно, чтобы мы не имели советского посольства в Токио, не имели возможности оказывать влияние на японские общественность и правительство. Напротив, США развернули активную деятельность по закреплению своих позиций в Японии. Были подписаны договоры о военных базах (10). В резкой форме подтверждалось пребывание американцев на территории Японии. После войны еще не остыли страсти, и США наслаждались победой над Японией, а в 50-е годы Япония уже сама прикрывалась силами США от Советского Союза. Главным врагом Японии стал Советский Союз. Вот как обернулось дело! Когда Молотов по вопросу о подписании мирного договора с Японией буквально становился на дыбы, я его абсолютно не понимал, смотрел на него и думал: "Что такое? Почему?". Потом, после принятия нами решения. Молотов уже не возражал. Ведь существовало партийное решение. Но понял ли он сам суть дела или нет? Я никогда не возвращался позднее к тем неприятным разговорам. Такой опытный дипломат, каким мы его считали, и вдруг оказал нашей стране медвежью услугу. Мы же пресекли это, решив по-своему. А теперь жизнь показала, что мы поступали правильно, хотя нам и не предоставили возможности подписать мирный договор. Мы подписали декларацию о прекращении состояния войны между Советским Союзом и Японией (11), и только. Юридически это можно толковать как перемирие. Конечно, лучше, если бы мы имели подписанный нами мирный договор. Правда, сейчас наши отношения нормализовались и развиваются так, как развивались бы, если бы был подписан мирный договор, но юридическая сторона дела остается прежней. Итак, мы создали в Токио свое посольство и получили тут равные права с другими странами, которые находятся в состоянии мира с Японским государством. Таким образом, было восстановлено нормальное положение, стали хорошо развиваться различные контакты, даже очень хорошо, я бы сказал. Сейчас забыл фамилию японского премьер-министра той поры, либерального человека (12). Когда он пришел к власти, то приехал к нам, в Советский Союз. С ним приезжал, кажется, еще министр земледелия и рыболовства, не старый, можно даже сказать - молодой человек, и очень активный. У нас состоялись переговоры относительно возможности подписать все-таки мирный договор с Японией. Я нетвердо сейчас помню, говорилось ли об этом с премьер-министром или же с министром, хотя и очень влиятельным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161