Адмирал Ролленд и полковник Уайет-Тернер откровенно клевали носами. Но как только раздался сигнал вызова из большого передатчика, возле которого дежурил гражданский радист, сон как рукой сняло. Они переглянулись и вскочили с мест.
— Бродсворд вызывает Дэнни Боя. — Голос звучал тихо, но отчетливо. — Бродсворд вызывает Дэнни Боя. Слышите меня? Прием.
Радист проговорил в микрофон:
— Слышу вас. Прием.
— Готовы? Прием.
Ролленд и Уайет-Тернер стояли за плечом радиста, который быстро наносил на бумагу бессвязные буквенные сочетания. Через несколько секунд текст был расшифрован: «Торренс-Смиз убит, Томас, Кристиансен и Каррачола арестованы».
Пробежав глазами текст, Ролленд и Уайет-Тернер как по команде взглянули друг на друга с одним и тем же мрачным выражением лиц. А карандаш радиста выводил на бумаге дальнейший текст: «Неприятель считает, что Шэффер и я мертвы. Рассчитываем, войти внутрь в течение часа. Подготовьте транспорт через девяносто минут. Прием»
Адмирал Ролленд выхватил микрофон у радиста.
— Бродсворд! Бродсворд! Вы знаете, кто я, Бродсворд?
— Я знаю, кто вы сэр. Прием.
— Уходите. Бродсворд. Уходите немедленно. Спасайтесь. Прием.
— Вы… должно быть… шутите. — Эти слова были произнесены медленно, с долгими паузами.
— Вы меня слышали? — Ролленд проговорил это особо отчетливо. — Вы меня слышали? Это приказ, Бродсворд.
— Мэри уже там. Конец связи.
Передатчик умолк.
— Он прекратил передачу, сэр, — тихо сказал радист.
— Прекратил, — автоматически повторил Ролленд. — Боже мой — прекратил.
Уайет-Тернер вернулся к камину и опустился в кресло. Он будто сделался меньше ростом.
— Это моя вина, — едва слышно прошептал полковник, невидяще посмотрев на адмирала Ролленда, севшего напротив. — Я один во всем виноват.
— Мы сделали то, что должны были сделать. Мы оба виноваты, полковник, к тому же идея была моя. — Он перевел глаза на огонь. — И за это мне отвечать особо.
— Это самый тяжелый день в моей жизни, — угрюмо проговорил Уайет-Тернер. — Хуже не придумаешь. Я, наверное, стал слишком стар.
— Все мы, наверное, стали слишком старыми. — Правым указательным пальцем Ролленд начал загибать пальцы левой руки. — Кабинет начальника штаба, Портсмут. Сработала сигнализация. Ничего не пропало. Раз.
— Ничего, — устало подтвердил Уайет-Тернер. — Но явно сняты фотокопии.
— Второе. Саутгемптон. Пропала схема передвижения кораблей. Третье. Плимут. Сигнализация в штаб-квартире ВМС не работает. И мы не знаем, что это означает.
— Можно догадаться.
— Догадаться можно. Дувр. Исчезает план гавани Малберри. Ошибка? Халатность? Неизвестно. Пятое. Пропал сержант охраны штаба в Бредли. Это может означать, что угодно.
— Да, что угодно. Там хранились схемы всех береговых передвижений войск по плану операции «Оверлорд».
— И, наконец, последнее. Получены донесения из Франции, Бельгии, Нидерландов. Четыре явно ложные. Три остальных невозможно проверить…
Они надолго замолчали. Прервал паузу Уайет-Тернер.
— Если раньше могли быть какие-то сомнения, теперь они рассеялись. — Он сказал это, на поднимая глаз от огня. — Немцы всюду насовали своих людей, а у нас на континенте почти никого не осталось. И вот теперь пришла очередь Смита и его группы.
— Смита и его группы, — эхом отозвался Ролленд. — Смита и его группы. Их можно уже списать.
Уайет-Тернер спросил, понизив голос так, чтобы не услышал радист:
— И операцию «Оверлорд», сэр?
— И операцию «Оверлорд» тоже, — пробормотал Ролленд.
— Разведка — главное в современной войне, — горько изрек Уаиет-Тернер. — Я, кажется, не первый провозгласил эту истину?
— Без разведки как без рук. — Адмирал Ролленд нажал кнопку селектора. — Подайте мою машину. Вы со мной, полковник? На аэродром?
— И гораздо дальше. Если позволите, сэр.
— Мы ведь все обсудили, — пожал плечами адмирал. — Хотите кончить самоубийством?
Уайет-Тернер достал из шкафа автомат «стен» и, повернувшись к Ролленду, улыбнулся:
— Нет. Но готов встретиться с неприятелем, сэр.
— Что ж, если так хотите… — без улыбки ответил адмирал.
— Слыхал, что сказал этот парень? — Смит выключил передатчик и стрельнул глазами в Шэффера. — Можем выйти из игры.
— Сейчас? Сейчас смываться? — зло переспросил Шэффер. — Разве не понятно, что, если мы смоемся, через несколько часов они доберутся до Мэри? — Он многозначительно помолчал, словно убеждаясь, что Смит постиг смысл сказанного, и закончил: — А как только они возьмут ее, через десять минут у них в руках будет Хайди.
— Ну, ты даешь, лейтенант, — попробовал урезонить его Смит, — ты всего-то пять минут и видел, ее.
— Ну и что? А сколько Антоний разговаривал с Клеопатрой? А Парис с Еленой? А Ромео? — Он запнулся и с вызовом выпалил: — И мне плевать, что она иностранка, из вражеской страны.
— Она родилась и выросла в Бирмингеме, — устало проговорил Смит.
— Англичанка?
— Пошли, — скомандовал Смит. — Давай отнесем рацию. С минуты на минуту могут заявиться посетители.
Они отнесли передатчик в багажное отделение, заперли за собой дверь и уже приближались к воротам станции, когда послышался шум грузовиков, едущих с сиреной. Свет фар залил станционную площадь у ворот. Смит и Шэффер вжались в стену здания вокзала. Ведущий грузовик резко затормозил метрах в десяти от них.
Они прошмыгнули через рельсы и спрятались в густой тени за помещением касс. Сержант, который руководил поисками на берегу озера, в сопровождении четырех солдат, вышибив из автомата замок, зашел в багажное отделение, светя фонарем. Почти тут же он вновь показался на пороге.
— Передайте капитану.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61