Когда все наконец-то сели, на ногах остался только прокурор.
Торжественно, как в зале суда он произнес:
– От имени командования округа и военной прокуратуры передаю вам благодарность за своевременное обезвреживание особо опасного вооруженного дезертира – офицера одной из… наших частей. Окружная юстиция в лице председателя войсковой судовой коллегии уже поблагодарила вашего непосредственного начальника по телефону. Насколько мне известно, наш командующий звонил вашему министру. Скажу больше – Москва тоже в курсе. Все очень довольны. Открою маленький секрет: одним «спасибо» мы не отбудемся. Наш командующий согласовывает с вашим ведомством определенные конкретные отличия всем участникам операции.
Возможно, это был результат моего глубокого пересыпа, а возможно – особенности освещения в кабинете. Но мне показалось, что в этот миг над головой нашего Генерала замерцал чуть заметный нимб.
Прокурор, наконец, сел и нормальным тоном изложил всю ситуацию. Тот старший лейтенант, который попал под «дуплет» Старика, – формально дезертир, значит, преступник. Но военная медицина – в этом месте госпитальный подполковник выразительно покивал головой – считает, что в данном случае мы имеем дело не с криминалом, а с серьезной болезнью психики. Молодой офицер очень хотел поступить в тот московский вуз, где готовят военных дипломатов. Даже по собственному желанию после училища пошел служить в дисциплинарный батальон, потому что там предусмотрены очень большие льготы для персонала. И касательно поступления тоже. А служба там, в дисбате, сами знаете, какая.
Тут уже мы закивали головами, а я даже поддакнул, что это, конечно, не спортрота и не ансамбль песни и пляски военного округа. Одним словом, бедняга старлей очень быстро надорвался, потому что днем нес службу, а ночью совершенствовал знание иностранного языка… Вот организм и не выдержал. Где-то неделю назад заступил он на дежурство по батальону, но вместо торчать, как лом в дерьме, в пыльном служебном чуланчике ка-пе-пе, пришел в офицерское общежитие, разбудил молодого прапорщика и наговорил ему, как сейчас говорят, вагон и маленькую тележку всякой чуши. Мол, есть секретный приказ им обоим ехать в Киев, чтобы там помогать особистам обезвредить иностранного агента.
В этом месте подполковничьего повествования вмешался уже наш Старик и деликатно поинтересовался: а прапорщик в какой же такой престижный вуз готовился поступать, поскольку поверить в эту бредятину можно, опять-таки, исключительно в случае полной перегрузки головы в результате ночных бдений над учебниками.
Медик фыркнул, а юрист принялся жаловаться:
– С этой категорией в армии вечные проблемы. Что с них, дрессировщиков, взять. К тому же, его даже допросить толком не представляется возможным. Он сейчас лежит в госпитале с разбитой физиономией и сотрясением мозга. Два дня назад нашли его в каком-то киевском дворе в полной отключке. А когда пришел в сознание, начал рассказывать, что гнался за американским шпионом, но врезался в какую-то дверь. Бред собачий!
Наш Генерал тоже проявил интерес:
– А они в нашем, киевском, дисбате служили, или в чугуевском?
Этот, простой, на первый взгляд, вопрос почему-то встревожил юриста. И он поспешно пробормотал:
– Да нет, мы тут новый открыли, специально для бывших «взросляков» из малолеток. То есть, простите, тех, кто до армии имел судимость. Знаете, решили содержать их отдельно, чтобы они армейский дисбат не превратили в воровскую «зону».
– Я почему спрашиваю, – невозмутимо продолжил Генерал. – Тут вокруг нашего сотрудника какие-то «жигули» с ровенскими номерами кружили…
– А это машина прапорщика. Мы ее в том же дворе нашли. Ну, а офицера, к счастью, вы задержали. Страшно даже подумать, что бы он мог натворить.
Вот тут впервые заговорил медик, похожий на боксера-тяжеловеса:
– Да о чем тут речь! Подлечим, естественно, куда денемся. Картина понятная, «он сказал: поехали и махнул рукой…» Жаль только, что помощником военного атташе в Швейцарию поедет кто-то другой.
От автора: Злоехидная фортуна временами проделывает совершенно невероятные кульбиты. Сирота, к сожалению, так никогда и не узнал, что вскоре после этой истории направление в закрытый военный институт для подготовки дипломатов получил другой старший лейтенант из Киевского военного округа. Он же после окончания учебы отправился помощником военного атташе в Швейцарию. Его фамилия – Резун. Во всем мире он больше известен под своим литературным псевдонимом: Виктор Суворов – автор сенсационных книг-разоблачений «Аквариум», «Ледокол» и других. Повезло Резуну, что не его послали следить за Сиротой.
Алексей Сирота:
Как только гости распрощались и ушли, наш Генерал сразу же перестал излучать отцовскую заботу:
– Сирота, а чтоб тебе твой диплом поперек очка застрял! Ты знаешь, чего я вот сейчас больше всего боялся? Что ты возьмешь и ляпнешь: как хорошо, что ваш старлей служил в дисбате, а не в ракетной части, и имел под рукой только табельный «Макаров», а не ракету «земля-земля», нацеленную на Вашингтон… Ладно, посмеялись и забыли! Товарищ подполковник, как вы оцениваете всю эту ситуацию?
– Как закон максимальной подлости в действии, товарищ генерал.
– Уже интересно. Вы и Сирота останьтесь, остальные свободны.
Мы пересели в кресла, которые еще сохраняли тепло армейских задниц, и Генерал приказал Старику:
– Излагайте соображения.
– Есть! То, что военные особисты у нас под ногами вертятся – это не новость. Вспомните, как они нам своего фаршированного прапорщика сбагрили, как они нам во время засады на головы падали без предупреждения… Что с них возьмешь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49