Этого оказалось достаточно для секундной паузы, но возле очередной машины поднялся такой же тарарам. И вообще, если бы на Крещатике, к радости Сергея-телепата, приземлилась «тарелочка», у меня было бы больше шансов попасть в нее, чем в обыкновеннейшее киевское такси.
Остался вариант зайти в аптеку и вызвать машину оттуда. Однако после трехсот граммов коньяка я почему-то предпочел воздержаться от любых контактов с представителями всех без исключения государственных учреждений. Поэтому после минутного колебания махнул рукой и зашагал домой пешком, самой короткой дорогой, правда, стараясь держаться как можно дальше от края тротуара.
Машин в такой поздний час на улицах было немного. А прохожих и того меньше. Поэтому я окончательно расслабился, стал думать о завтрашней оперативке, особенно о том, какое выражение физиономии будет у нашего замполита в момент, когда мне вручат капитанские погоны. Этот приступ тщеславия едва не стоил мне жизни. Если бы я не выпил, то был бы внимательнее и, как минимум, подошел бы к своему дому по освещенной стороне тротуара. А так – я абсолютно рефлекторно поперся дворами, забыв, что там уже давно все разрыто и перерыто, да так, что и днем черт ногу сломает. И все это из-за бесконечного ремонта старинного трехэтажного особняка, стоявшего как раз посреди нашего громадного двора. Вдобавок, на днях несовершеннолетние хулиганы разбили последний фонарь, поэтому я не столько видел, сколько угадывал хлипкие дощечки через канавы и где-то там, впереди, захламленную подворотню, за которой до моего подъезда остается всего ничего.
Я еще не успел сообразить, что случилось на самом деле, – то ли сам пошатнулся, то ли съехала узенькая доска – как уже летел в глубокую канаву. Это меня и спасло. Потому что одновременно с моим приземлением на грязное дно откуда-то из подворотни ярко вспыхнули автомобильные фары, заливая ослепляющим светом прилегающую территорию, и ударила длинная автоматная очередь. Стреляли из «Калашникова», не жалея патронов. Половина магазина, пауза, еще половина магазина, характерные щелчки, когда отстегивают пустой рожок и вставляют новый, и еще несколько очередей, но уже коротких. Я выхватил «стечкин», загнал патрон в патронник, и, не высовываясь из импровизированного окопа, стал стрелять наугад – на свет. К моему удивлению, сначала громко звякнула разбитая фара, а затем всю округу потряс мощный взрыв: пуля попала в бензобак. Кто-то дико визжал и катался по земле, пытаясь сбить с себя пламя, кто-то со страшными проклятиями дал еще одну очередь из автомата, но тут сзади, из-за моей спины сухо закашлял «Макаров». Проклятья оборвались, автомат заткнулся. Я на четвереньках отполз по траншее как можно дальше и лишь после этого осторожно выглянул. Вся подворотня была охвачена пламенем, сквозь которое угадывались очертания легкового автомобиля. Второй костер, совсем небольшой, выплясывал над лежащей неподалеку неподвижной черной фигурой. Невидимый для меня стрелок заменил магазин в пистолете и продолжил поливать пулями пространство над костром.
– Домой, домой, домой! На фиг, на фиг, на фиг! – с этими словами я выкарабкался наружу и где на четвереньках, а где перекатываясь, добрался до своего подъезда. В квартирах уже поспешно включали свет, кто-то кого-то звал, откуда-то издали, так же уместно, как кукушка зимой, отозвался милицейский свисток.
– Свистят – и слава Богу! – произнес я в пространство. – А я перекурю.
Не успел я затянуться пару раз, как над моей головой с балкона послышался испуганный мамин голос:
– Алеша, ты где?
– Да тут я, тут, перекуриваю.
– А что там взорвалось?
– Довженковцы кино снимают – про войну.
– А я испугалась. Подумала – это по-настоящему.
– Не с нашим счастьем, мама, мы же не в Америке. Идите спать, я сейчас приду. Вот только докурю.
Вдруг из темноты кто-то сказал:
– Капитан Сирота, если у вас нет лишней сигареты, то эту не докуривайте, оставьте на пару затяжек.
Только когда этот человек сел рядом со мной, я рассмотрел его получше. Круглолицый, приблизительно моего возраста, аккуратно выбрит. От него пахло пороховым дымом и хорошим одеколоном.
– Кстати, поздравляю с присвоением очередного звания. Так как насчет сигаретки?
О моей награде, кроме Генерала с Полковником и Старика, знали разве что парочка кадровиков. Но незнакомец явно не принадлежал к их числу. Он вообще был не из нашей Управы и не из нашего ведомства – это чувствовалось.
– Так это вы поддержали меня огнем? – поинтересовался я, протягивая пачку с сигаретами.
– А это ваша «катюша» наделала столько грохота?
– Да странные, знаете ли, дела… я только дал пару предупредительных в воздух, а оно и бабахнуло. Не иначе, рикошет…
– Непременно рикошет, капитан Сирота. Должно быть, от луны отскочило. Кстати, на прошлой неделе потеряна связь со спутником «Космос-666». Это не ваша работа?
– Нет, я только американские сбиваю – и то с бодуна. Между прочим, если вы шутите, то это значит, что со стороны вашей организации потерь не было.
– Одно с другим не связано. Ну, налетел один такой, весьма резвый, на автоматную очередь. Выскочил за орденом, а получил… но это уже не наша с вами проблема, что он получил, капитан Сирота. Приглашайте лучше в гости, подальше от этого фейерверка.
На счастье, в мою комнату мы успели проскочить, пока мама возилась на кухне. Потому что вид у меня был еще тот. Пришлось быстренько переодеваться, отмываться и вообще возвращаться в человеческое подобие. Затем убеждать маму, что ей уже пора спать, а мы с гостем поужинаем без нее. Странное это было чувство:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49