Она ему больше не нужна, иначе зачем бы он решил их уничтожить?
– Бедная Симона, – продолжал насмехаться Арман. – Когда я нашел эти письма, они все были запечатаны.
Симону охватила паника.
– Если он не читал их, значит, он не знает…
– Да. Барон не знает, что старая любовь желает его вернуть. – Арман отбросил письмо, оно закружилось и медленно опустилось на пол. – Как ты думаешь, – с оскорбительной насмешкой продолжал Арман, – сколько времени понадобится лорду Хандаару, чтобы сообщить барону радостную весть?
Симона вздрогнула.
– Не бойся, – вкрадчиво продолжал Арман. – Когда Вильгельм узнает о том, что Николас тебя оставил, он выделит тебе деньги и земли. В конце концов, ты, возможно, уже носишь наследника этого благородного рыцаря. Лично я… – он обвел роскошные покои отвратительно жадным взглядом, – уже чувствую некоторую симпатию к Англии. Может, я здесь немного поживу, найду себе невесту, перед тем как вернуться во Францию.
Симона пришла в неописуемый ужас. Она подняла на отца полные слез глаза и дрожащим голосом произнесла:
– Никакого развода не будет.
– Что ты хочешь сказать этим своим «никакого развода не будет»? Неужели ты станешь жить с человеком, который приведет в дом любовницу?
Симона покачала головой:
– Развода не будет, в нем нет необходимости. Нику очень легко избавиться от меня. Достаточно только сообщить королю, что… – Она замолчала и прикрыла глаза. Ее лицо вспыхнуло.
– Что? Сообщить королю – о чем?
– Что мы не занимались любовью, не стали супругами на деле.
Арман побледнел и вернулся в кресло возле кровати.
– Мои Dieu, – пробормотал он и дальше говорил как будто сам с собой, – это меня уничтожит. Барон может расторгнуть союз, всего-навсего заявив, что не было интимных отношений. Королевский врач ее осмотрит. Барон потребует вернуть заплаченные за невесту деньги. – Глаза Армана блеснули. – Что с тобой не так? Почему ты не отдала мужу то, на что он имеет законное право?
– Папа, пожалуйста! – Никогда в жизни Симона не испытывала такого стыда. – Дидье…
– Нет! – взревел Арман. – Не произноси его имени всуе. Мой любимый мальчик! Которого ты убила… – Он немного успокоился. По изуродованному лбу катились крупные капли пота. – Твои безумные выходки ничего не значат. Я должен заняться укреплением твоего положения. Сейчас я не могу покинуть Англию.
Симона сидела в каком-то отупении. Всего несколько часов назад жизнь представлялась ей светлой счастливой дорогой, будущее казалось прекрасным. А сейчас… сейчас Симона боялась, что Николас вернется и потребует, чтобы она уехала.
Симона облизнула сухие губы. Может быть, из этого ничего не получится? Лорд Николас отправился в Обни по делу. Он сообщит своему другу, что женился, и на этом все кончится. «Он не оставит меня».
Арман прищурился и положил подбородок на искалеченную руку.
– Какой отец не станет интриговать, чтобы сделать свою дочь баронессой? Особенно если учесть, что это брак по любви и между старыми друзьями…
Симона медленно поднялась с пола.
– До возвращения барона я бы не стала делать никаких выводов.
– Ладно. – Симона удивилась, что отец не стал спорить. – Но тогда я тоже останусь в Хартмуре до его возвращения.
– Но, папа, лорд Николас распорядился…
– Неужели ты хочешь, чтобы тебя вышвырнули за ворота в чужой стране, если вдруг барон все же предпочтет свою монашку? – закричал Арман. – Ну скажи, Симона! Чтобы я убедился, что ты на самом деле сумасшедшая.
Симона поняла, что отец говорит правду. Если она лишится своего положения, то куда, ей идти? За пределами Хартмура она никого не знала, у нее не было того дара убеждения, которым обладал ее отец и который так легко открывал любые двери и находил помощь.
– Я поняла, папа, – уже спокойно ответила Симона. – Но ты не можешь находиться здесь, когда вернется лорд Николас. В деревне Уитингтон есть трактир…
Арман нахмурился:
– Я его знаю, неужели ты думаешь, что я спал на земле, пока добирался в это дьявольское место?
Симона вздохнула, стараясь обрести самообладание.
– Вот и хорошо. Когда Николас вернется, я пошлю за тобой. Возможно, он разрешит тебе вернуться. Ноты слишком раздражаешь его, папа. К тому же я не думаю, что открытое неповиновение мужу укрепит мое положение.
Арман ухмыльнулся и встал с кресла.
– Если он не выгонит тебя из дома, я надеюсь, что леди Женевьева мне поможет. В конце концов, она теперь вдова, оба ее сына женаты. Думаю, она скоро начнет страдать от одиночества и ей потребуется наперсник.
Симона скривилась при мысли, что отец может составить пару все еще прекрасной и благородной баронессе, но не стала возражать, так как Арман двинулся к двери. Уже взявшись за ручку, он обернулся и произнес прощальную фразу:
– Мы еще посмотрим, уеду я или нет.
Дверь захлопнулась. Симона почувствовала, что дрожит. Невидящими глазами она смотрела на кучу писем, разбросанных у ее ног, и думала о своей судьбе. Неужели Николас расстанется с женой, отошлет ее прочь ради этой своей Ивлин? Если так случится, то что будет с Симоной и с вечно юным мальчишкой, который сейчас упрямо стоит у ворот замка и ждет возвращения лорда?
Вздохнув, она опустилась на колени перед камином, пошевелила угли, добавила несколько лепешек сухого торфа. Когда появился огонь, Симона стала собирать и комкать листочки писем. Потом взяла верхнее и прежде, чем кинуть его в огонь, прочла от начала и до конца. Края листка быстро потемнели, загнулись, и через секунду жадное пламя поглотило все послание. Симона потянулась за следующим. Потом еще за одним…
«Мой драгоценный Николас…»
«Как я скучаю по твоему обществу…»
«Ты помнишь, когда мы были детьми…»
«Мой дорогой Николас…»
«Мой дорогой Николас…»
Когда в комнату заглянул вечер и в углах стали скапливаться серые тени, писем больше не существовало, а обитая тонкой кожей шкатулка догорала в россыпях искр.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92