А вдруг враг уже напал, и все убиты. И значит…
— О нет! — прошептала она, прикрывая ладонью рот. Это движение напомнило ей про браслет, и она прижалась к нему губами. — Горин, Горин! — прошептала она. — Если ты еще…
Она не смогла договорить.
В следующее мгновение он словно по волшебству показался из ворот лагеря. Она сбросила меховой плащ, спрыгнула с саней и, поскальзываясь и спотыкаясь на снегу, побежала к нему. Он бежал к ней так же быстро и успел подхватить на руки как раз в то мгновение, когда она уже готова была упасть.
— Ты жив, жив! — пролепетала она прерывистым голосом, уткнувшись ему в плечо.
— Да, моя Ясенка, я в порядке. — Он поцеловал ее волосы, открытые сбившимся назад капюшоном. — Милорд Ройанс?! Что привело вас и мою жену в это опасное место? Я считал, что вы благополучно остались в Ренделшаме, с королем.
— У Ясенки есть новость, которую вам следует услышать. И поскольку эта отважная леди была твердо намерена ехать сюда, чтобы все рассказать вам, я решил ее сопровождать.
Ясенка чуть отстранилась, чтобы заглянуть ему в лицо.
— Ты должен быть очень осторожен, — встревоженно проговорила она так тихо, чтобы ее мог услышать только он один. — Боюсь, что среди вас предатель.
Его брови сдвинулись, между ними пролегла глубокая складка.
— Предатель?
— Да. Пожалуйста, если вы еще не сражались, не выходите на бой, пока не разоблачили изменника.
— Нам все еще нужно доказать эти обвинения, — предостерег ее Ройанс.
— Мне не нужны новые доказательства — у меня их уже достаточно. Ах, Горин, пожалуйста! Не начинайте сражения — пока.
— Ты опоздала, моя Ясенка. Битва произошла вчера. Мы бились изо всех сил, и пока судить рано, но, боюсь, мы проиграли.
9
— ПРЕКРАСНЫЙ ДЕНЬ для битвы.
При этих словах у Харуза, вышедшего осмотреть собравшиеся войска, вырвалось изо рта белое облачко пара. Буран ночью закончился, гром и молния прекратились, и теперь ярко светило солнце, заставляя сверкать редкие снежинки, все еще падавшие на землю.
— Я готов отправиться на прибрежную дорогу, — объявил Рохан.
Позади него за своими щитами радостно ухмылялись Морские Бродяги, сжимавшие в руках топоры и мечи. Все они обернули рукояти и топорища сыромятной кожей, чтобы рука не скользила. Один человек, стоявший чуть впереди остальных, держал боевой флаг Рохана. В эту безветренную погоду полотнище не развевалось бодро, а уныло поникло на древке.
— По моей команде, — напомнил Харуз. — Дай нам время пройти через глубокий снег на горном перевале. А потом ты должен будешь задержать противника, чтобы мы могли неожиданно зайти ему во фланг.
— Можете на меня рассчитывать, генерал.
Рохан положил ладонь на голову Келтина, и боевой кот гулко замурлыкал. Стоявшая по другую руку Битта ткнулась лбом Рохану в бок, — требуя своей доли внимания.
Харуз повернулся к Горину.
— Я разведывал горный перевал, — сказал он, — и поведу отряды самым верным путем.
Горин чуть поднял брови. Он лично не разведывал ту часть перевала, где, по его утверждениям, успел побывать Харуз, но он знал горы. Однако Харуз был выше его по званию, к тому же Горин чувствовал, что лорд-маршал, несмотря на весь свой боевой опыт, едва сдерживает нетерпение, стремясь поскорее встретиться с противником.
Из лагеря ушли все воины, там остались только повара, врачи, прачки и те немногие женщины, которые увязались за своими мужчинами. Четыре Армии Рендела отправились в бой, каждая под своим флагом. Кто-то соорудил некое подобие знамени и для трясинных воинов — коричнево-зеленое, с изображением лаппера, и один из воинов теперь гордо его нес. Хотя трясинные жители явились с боевыми барабанами, как и остальные армии, их по приказу генералов оставили в лагере. Сегодня главное — быть незаметными.
Авангард, состоявший из генералов и офицеров, должен был принять на себя основной удар. Восемь боевых котов соизволили сопровождать воинов и теперь расхаживали вдоль рядов с невероятной важностью: два кота Горина, Раджиш и Финола, и те, которые подружились с Гиннелом, Себастьяном и Стюартом. За передовым отрядом шли нордорнцы, а за ними — ренделцы. Из всех командиров только Тассеру разрешили идти с его воинами: Харуз отдал специальный приказ. Трясинники двигались за ренделцами, не соблюдая никакого боевого порядка.
Сам Харуз шел очень быстро, опережая авангард. Слишком опережая, по мнению Горина.
Снег в сочетании с ветром мог оказаться очень опасным в этой горной местности. По удачному стечению обстоятельств ураганный ветер пронесся по узкой долине и сдул большую часть свежевыпавшего снега, поэтому двигаться было довольно легко. Под тонким снежным покрывалом скалы и другие препятствия было легко различать — и поэтому их без труда избегали. Наверху, на вершинах гор, ветер был не таким яростным, и там снег достигал опасной глубины. Горин бдительно наблюдал за обстановкой наверху, зная, чего можно ожидать. Он понимал, что здесь могут сходить лавины. Если бы не возможность застигнуть противника врасплох, он протестовал бы против этого плана гораздо более энергично, чем сейчас.
— Мы ничего не потеряем, если выждем день или два, но очень многое выиграем, послав разведчиков и выяснив, что нас ждет, — неоднократно повторял он на советах. — Особенно после такого сильного бурана. Иначе мы идем в бой вслепую.
— Возможно. Но лично я не могу бездельничать в лагере, — возразил Харуз.
Большинство офицеров, собравшихся на совет, кивнули, соглашаясь. Горин понял, что Харуз полностью держит в руках всех молодых аристократов. Нетерпеливые, отчаянные, неопытные — ведь они знали только турниры, а не настоящие сражения, — они так и рвались в бой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110