— Идут, — сказал он.
— Надеюсь, твои люди подоспеют вовремя, иначе эта стычка будет даже короче первой, — заметил Рохан.
Тассер ухмыльнулся:
— Подоспеют. Я слышу.
Напрягая слух, Рохан смог различить тихие звуки, которые издавали шесты, проталкивающие трясинные лодки все ближе. Их почти заглушал шум, который производили чужаки, приближавшиеся к развалинам. К тому же идущие переговаривались, видимо не ожидая, что их кто-то услышит.
— Что это нашло на Морриса и его людей? — говорил один из них. — Мы уже давно должны были увидеть дым отсюда!
— Может, нашли трясинную бабу и забыли о деле! — со смехом отозвался другой.
— Вдова будет не рада это услышать! — заметил первый, и Рохан невольно вздрогнул.
Неужели это она стоит за попыткой поджечь Трясину? Ему не верилось в то, что Иса могла оказаться настолько недальновидной и пойти на очевидно неразумный шаг. И в то же время незнакомцы упоминали о ней! Что могло ее подвигнуть на такое? У него не было времени задуматься над этим: незнакомцы уже подошли совсем близко.
Он крепче сжал рукоять отцовского меча, откованного Ринбеллом, и вместе с Тассером стремительно перепрыгнул через невысокую стену, чтобы напасть на врага.
В следующую минуту воздух наполнился криками и звоном оружия.
Противник Рохана вытащил из-за пояса мешочек и открыл его.
— Бросай порошок! — перекрывая шум, крикнул другой мужчина, явно их командир.
Солдат послушно бросил содержимое мешочка в воздух, метя в Рохана. Тот отскочил, и большая часть порошка пролетела мимо. Однако частички его налипли на рукав. Порошок пах как масло, которым иногда заправляли лампы, когда запас свечей подходил к концу. У Рохана не было времени стряхнуть с себя странное вещество. Он быстро расправился со своим противником, а потом стал искать того, кто командовал отрядом.
Продолжая вести бой, он краем глаза увидел, что новым нападавшим удалось — то ли случайно, то ли намеренно — поджечь порошок, и пламя начало подниматься к небу. Сосредоточившись на своем противнике, Рохан осознал грозящую ему опасность только тогда, когда уложил его. Порошок, прилипший к его кольчуге, пылал. А когда ему удалось избавиться от кольчуги, то оказалось, что горит и рукав рубашки под ней. Он поспешно начал сбивать пламя, стараясь справиться с подступающей паникой. Пламя унялось не сразу. И тут женский голос пронзительно крикнул:
— Рохан!
Он не поверил своим глазам: из центра города к нему бежала Анамара. Налетев на него, она сбила его с ног и перекатила на бок, пытаясь сбить пламя. Несмотря на ее усилия, оно вспыхнуло с новой силой, и тогда она моментально оторвала у себя край юбки и плотно завернула руку Рохана, только тогда огонь погас окончательно.
— Ох, Рохан! Ты ранен! — воскликнула она.
— Не сильно, — с трудом отозвался он.
Он посмотрел на нее, страшась того, что увидит, но ее глаза оказались такими же ясными, как его собственные.
— Где ты был? — спросила она. — Где я была? Я почти ничего не помню. Там была какая-то старуха…
— Потом, дорогая моя девочка, — сказал Рохан. Рука у него начала ужасно болеть, и ему страшно было развернуть ткань и посмотреть, какой ожог он получил. — Старуха… это матушка Зазар. Тассер…
— Тассер здесь. — Воин опустился на колени рядом с Роханом. Тот как в тумане увидел, что предводитель трясинного народа прячет под рубахой из шкурок лаппера какие-то предметы. — Ты ранен.
— Да.
Тассер начал было грубо отталкивать Анамару в сторону, но Рохан поймал его за рукав здоровой рукой.
— Пожалуйста. Эта леди — она моя леди. Понимаешь? Пожалуйста. Отвези нас… нас обоих… к Зазар. Я тебя умоляю.
Тассер хмурился, переводя взгляд с Рохана на Анамару. Грязная и растрепанная, в изорванной одежде, она совершенно не походила на такую женщину, которую Рохану подобало бы назвать своей. Ее можно было принять за дикое существо, за обитательницу Трясины — если бы не ее кожа, которая оставалась светлой даже несмотря на покрывавшую ее грязь, и волосы цвета солнечных лучей. Рохан стиснул зубы: все вокруг него кружилось.
Он не был уверен в том, прочен ли союз между ним и предводителем трясинных жителей и устоит ли он перед этим первым испытанием.
— У Зазар большая сила, — проговорил наконец Тассер. — Отведу. Пусть сама разбирается с тобой и иноземной женщиной.
— Спасибо, — сказал Рохан.
Только теперь он успокоился и позволил себе ощутить боль от обожженной руки — и мгновенно потерял сознание.
Когда Рохан пришел в себя, то обнаружил, что находится в знакомой хижине Зазар. Он был удивлен тем, насколько мало беспокоит его ожог. Он почувствовал запах одного из снадобий Зазар и, посмотрев на свою руку, обнаружил, что этот сильный запах исходит из-под чистой тряпицы, которой обернуто обожженное место. Обгоревшую одежду с него сняли, и теперь на нем была рубаха из шкурок лаппера, такая же, какие носили жители Трясины. Шнуровка, прикреплявшая левый рукав, была распущена, чтобы легче было обрабатывать рану. Он не увидел ни своей кольчуги, ни меча, но не сомневался в том, что Зазар позаботилась о том, чтобы они были вычищены, и спрятала их до тех пор, пока они ему не понадобятся.
Рохану казалось, что он почти не шевелился, но Зазар все равно заметила, что раненый пришел в себя.
— О, значит ты уже с нами? — сказала она. — Удивительно еще, что ты не превратился в уголек и твоя драгоценная Анамара вместе с тобой.
Он заметил, что знахарка не назвала Анамару леди Пустоголовкой, и принял это за свидетельство того, что Зазар тоже заметила возвращение к ней разума. Значит, это не было грезой, порожденной страстным желанием!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110