.. Но кроме точки так ничего и не
узрел.
- Да для того, чтобы Родине нашей нагадить, понял?
Оборону нашу подорвать!
- Теперь понял, - вздохнул Влад... Очарование звездного
неба было разрушено.
- Вот ты лежишь, скажем, у хоз-блока, дрочишь...
- Да не дрочу я! - возмутился Влад.
- Ты меня слушай, - хохотнул Цветков. - Это так,
гипотеза... Вот лежишь ты, наяриваешь, а где-нибудь в Лэнгли
твой "прибор" на экране во всю стену высвечивается. Не веришь?
- Верю, - неохотно отозвался Влад.
- То-то!
- Товарищ лейтенант, а почему нас на стрельбище редко
вывозят? - спросить Влад, чтобы сменить тему разговора. - Как
мы можем стрелять научиться, если заряженный автомат раз в год
видим?
- Не надо вам это, - нехотя отозвался Цветков.
- Почему не надо?
- Раз ты такой любознательный, я тебе одну военную тайну
открою. Кроме шуток. Чтоб тебе было известно, в нашем полку не
существует никакого плана действий на случай начала войны. Ни
тебе переброски, ни эшелонирования, ни выдвижения на позиции,
ни передислокации. Ни-ху-я! - размеренно и четко произнес он
по слогам. - А знаешь, почему?
- Нет...
- Да потому, что мы сразу отстреляемся, а потом нас
ответными ракетами накроют. Министр так и сказал: "Ракетчики
мне нужны на первые полчаса войны". Уразумел?
- Уразумел, - ответил Влад, поеживаясь от неприятного
ощущения от услышанного.
- Я, между прочим, давно к тебе присматриваюсь, -
глубокомысленно сказал лейтенант, - и никак не пойму, умный ты
или... С виду, вроде, толковый, но все под дурачка косишь. Что
на уме у тебя?
- У меня? - смутился Влад.
- Ну вот, опять закосил! - усмехнулся Цветков. - Сам-то
ты знаешь, что в голове у тебя?
- А... - Влад собрался что-то сказать, но со стыдом
понял, что не знает, что.
- Я тебе совет дам, - серьезно сказал Цветков. - Если
хочешь чего-то в этой жизни понять и увидеть, поступай в
институт после армии. Вам, оболдуям, правительство такие льготы
для поступления дает, а вы не пользуетесь! Приходите домой - и
сразу наверстывать "упущенное" за два года: водка, девочки,
картишки... А потом - вместо института в ЛТП или в
вендиспансер. Ты на хорошем счету, все же. Я тебе рекомендацию
в любой институт дам, жалко мне, что ли?! Сдашь экзамены на
тройки - и считай, ты уже "в дамках".
- А в какой? - задумался Влад. - В какой вы
посоветуете?
- Я бы на твоем месте в финансовый пошел. С математикой у
тебя как в школе было?
- Лучше, чем с другими предметами.
- Ну вот, сам бог велел. Поступай на валютное отделение.
Сейчас у кого валюта - тот и король. Я и сам собирался в ГДР
перевестись, чтобы марки получать, но там ракетчики не нужны...
- Спасибо, товарищ лейтенант!
- Ладно, станешь банкиром - сочтемся, - добродушно
заржал Цветков.
9. Выход в люди
- А ничего, складно у клоунов получается, - отметил
Весельчак.
- Не у клоунов, а у клоуна, - поправил его Валидатор. -
Если ты заметил, пишет только клоун Рейнджера, а остальные
по-прежнему бьют баклуши. Как это ни странно, но вынужден
признать, что писательство у него выходит лучше нас с тобой.
- Видно, к нему по наследству талант перешел.
- Возможно...
- Так пусть этот Рейнджер-2 и пишет дальше. Глядишь, в
виртуальные люди выйдет!
- Да, действительно, не будем ему мешать, - согласился
Валидатор.
* * *
Поступить в Московский финансовый институт по армейской
квоте действительно оказалось плевым делом. Гораздо труднее
было в нем удержаться. Но уже к середине первого семестра Влад
открыл в себе одну замечательную особенность: учеба ему
давалась легко, если на ней получалось как следует
сосредоточиться, и здесь опять помогла армия - за два года
спартанского образа жизни он разучился расслабляться алкоголем,
а к телепередачам после семисот вечеров обязательного просмотра
программы "Время" испытывал физическое отвращение (не мог
просидеть перед телевизором больше десяти минут). Все его
прежние "детские" пристрастия - как говорится, "вино, кино и
домино" - были вытеснены одним, но серьезным: "грызть гранит
науки". Если еще учесть, что Влад с детства отличался
превосходной памятью, то нет ничего удивительного в его
успехах: первый курс он закончил "на все пять" и стал ленинским
стипендиатом.
Внешний вид Влада претерпел существенные изменения: от
прошлой расхлябанности не осталось и следа. Теперь это был
подтянутый молодой парень, высокий аккуратно стриженый блондин,
гладко выбритый и надушенный французским одеколоном (прилавки
мясных отделов сияли стерильной чистотой, но галантереи, как ни
странно, ломились от изобилия изысканных "парфюмов"). У мамы
Влада был прекрасный вкус, и она научила его хорошо одеваться:
с известным лоском, но и без выпендрежа. В институте он
неизменно появлялся в костюме "Made in Malta" в елочку, вместо
мальтийского креста - комсомольский значок на лацкане. Эдакий
постармейский камильфо, белокурая бестия эпохи развитого
социализма.
Влада можно было бы вполне принять за примерного
карьерного мальчика, если бы не его большие зеленые глаза: по
их отрешенному блеску любой мог с уверенностью сказать, что
этому человеку в душе все "до фени", и вся его учеба в
престижном институте - сродни удовлетворению здорового
детского любопытства (всем ведь ясно, что малыши идут в детский
сад не из чувства долга перед родителями). Да, любой мог, но...
"любому" тоже было до фени, как и всем остальным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45