- У тебя талант, - пробормотал Слит - явный талант.
Валентин был смущен столкновением мячей, но это почти не имело
значения по сравнению с тем фактом, что он сумел с первой попытки
жонглировать тремя мячами. Он подобрал их и начал снова, а Слит стоял
против него и продолжал серию бросков, которую так и не прерывал. Подражая
стойке и синхронности Слита, Валентин начал бросать, уронил два мяча,
поднял, бормоча извинения, начал снова и на этот раз уже не
останавливался. Пять, шесть, семь чередований, десять... а затем он
потерял счет, потому что это уже не выглядело чередованием, а шло
бесконечным процессом. Его сознание как бы расщепилось: одна часть следила
за точностью и аккуратностью бросков и захватов, а другая управляла
взлетом и падением мячей и быстро рассчитывала скорость, угол и темп
спуска. Сканирующая часть его мозга тут же передавала информацию другой
части, управляющей бросками и захватами. Время, казалось, делилось на
бесконечно малые отрезки, Однако же, как ни парадоксально, он не
чувствовал их последовательности; три мяча как бы зафиксировались на своих
местах, один все время в воздухе, два других в руках, и хотя в каждый
момент эти положения занимали разные мячи, это было уже несущественным.
Каждый мяч был всеми. Время - безвременьем. Валентин не двигался, не
бросал, не ловил, он только наблюдал за потоком, а поток этот застыл вне
времени и пространства. Теперь Валентин понял секрет искусства. Он вступил
в бесконечность своим расщепленным сознанием, он объединил ее. Он шел к
внутренней природе движения и понял, что движение - иллюзия, а
последовательность - ошибка восприятия. Руки его действовали в настоящем,
глаза изучали будущее, и не было больше ничего, кроме этого мига
настоящего.
И когда дух Валентина пошел к высотам экзальтации, Валентин
почувствовал еле заметное вспышкой своего разделившегося сознания, что он
более не стоит на месте, а каким-то образом движется вперед, магически
притягиваемый вращающимися по орбите мячами, которые чуть отдалились от
него. Они отступали через двор с каждой серией бросков, и он теперь снова
ощущал, что это серийность, а не бесконечный, безостановочный континуум, и
ему приходилось двигаться все быстрее, чтобы держать шаг с ними, и в конце
концов он буквально бежал, пошатываясь и кренясь, вокруг двора. Слит и
Карабелла отскочили в стороны. Наконец мячи совершенно отошли от него,
Хотя он сделал последний отчаянный рывок к ним, и запрыгали по двору в
разных направлениях.
Валентин, задохнувшись, упал на колени. Он услышал смех своих
инструкторов и тоже засмеялся.
- Что случилось? - спросил он наконец. - Я начал так хорошо, а
затем... затем...
- Мелкие ошибки накапливаются, - объяснила Карабелла. - Ты увлекся и
бросил мяч чуть-чуть неправильно; ты потянулся вперед, чтобы поймать его,
и в результате следующий бросок был еще более неправильным, и так шло до
тех пор, пока мячи окончательно не отошли от тебя. Ты стал охотиться за
ними, но в конце концов преследование стало невозможным. Такое случается
вначале со всеми. Не думай об этом.
- Подними мячи, - сказал Слит. - Через четыре дня ты будешь
жонглировать перед Короналем.

7
Он тренировался целыми часами, работая всего с тремя мячами, но делая
это до тех пор, пока раз десять не проник в бесконечность, переходя от
скуки к экстазу и обратно к скуке, так что сама скука стала экстазом.
Одежда его промокла от пота и прилипла к телу. Даже когда пошел обычный
для Пидруда короткий летний дождь, Валентин продолжал перекидывать мячи.
Дождь кончился и уступил место сумеркам. Вечернее солнце закрылось легким
туманом. Валентин продолжал жонглировать. Бездумная интенсивность
переполнила его. Он смутно видел фигуры, идущие по двору - Слита,
Карабеллы, скандаров, Шанамира, незнакомцев, приходящих и уходящих, но не
обращал на них внимания. Он был пустым сосудом, который наполнился этим
искусством, этой тайной, и не смел остановиться, боясь, что потеряет это и
снова будет выжатым и пустым.
Затем кто-то подошел к нему, и он вдруг оказался с пустыми руками.
Это Слит перехватил мячи один за другим, когда они пролетали в воздухе.
Какое-то время руки Валентина еще продолжали двигаться в заданном ритме.
Глаза были сфокусированы только на плоскости, через которую пролетели
мячи.
- Выпей это, - мягко сказала Карабелла, поднося к его губам стакан.
Пальмовое вино. Он выпил его, как воду. Карабелла подала второй.
- У тебя изумительный дар, - сказала она. - Не только координации, но
и сосредоточенности. Ты прямо испугал нас, Валентин, когда не мог
остановиться.
- В Звездный День ты будешь лучшим из нас, - сказал Слит. - Сам
Корональ выберет тебя, чтобы похвалить. Эй, Залзан Кавол, что скажешь?
- Скажу, что он весь мокрый и ему надо переодеться, - прогромыхал
скандар и протянул Слиту несколько монет. - Сходи на базар, купи ему
подходящую одежду, пока ларьки не закрылись. Карабелла, отведи его в
очиститель. Через полчаса будем ужинать.
- Пойдем, - сказала Карабелла.
Она провела все еще ошалевшего Валентина через двор, в спальный и
дальше. К боковой стене здания был пристроен грубый, открытый сверху
очиститель.
- Животное! - сердито сказала она, - не сказал тебе ни словечка
похвалы. Но, думаю, хвалить вообще не в его привычках.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25