Трап, расположенный возле люка, годится только для более мелких существ. Я намерен проникнуть в корабль через грузовой отсек, – объявил он. – А что, у вас какие-то проблемы?
– Нет, капитан, – ответил Конвей. – Но не могли бы вы по пути сюда захватить труп из кубрика?
Флетчер не слишком радостно согласился. Мерчисон и Конвей возобновили свою дискуссию с Приликлой, время от времени прерываясь для того, чтобы заново обследовать сканером определенные участки тела пациента. К тому времени, как появился Флетчер, толкающий перед собой труп ДКМГ, Конвей успел подсоединить баллон с кислородом и сунуть трубку от него в рот пациента. Голову грушеобразного существа он накрыл большим пластиковым пакетом. Ночью люк следовало закрыть, а газы, которые могли образоваться при резке металла, были не менее токсичны, чем та гадость, которая сочилась из разбитого гидравлического резервуара.
Врачи взяли у Флетчера труп и, подняв его, водрузили в одно из кресел возле пульта управления. Крупное существо никак на это не отреагировало. Конвей и Мерчисон переложили труп в другое кресло, затем – в третье. На этот раз обрубленные конечности грушевидного инопланетянина зашевелились, и одной из них он прикоснулся к ДКМГ. Через несколько секунд он медленно отодвинул конечность и снова замер.
Конвей испустил долгий вздох и сказал:
– Сходится. Все сходится. Приликла, продолжай давать своим пациентам кислород, вводи им внутривенно питательные растворы. Не думаю, что они придут в сознание, пока мы не дадим им полноценного питания, но его можно будет синтезировать в госпитале, когда мы вернемся. – Обернувшись к Мерчисон, Конвей проговорил: – Теперь нам только и нужно – исследовать содержимое желудка у этого трупа. Но не производи вскрытие здесь, сделай это в коридоре. Пожалуй, иначе мы огорчим капитана.
– Да нет, – отозвался Флетчер, который уже вовсю орудовал лазерным резаком. – Я и смотреть не стану.
Мерчисон рассмеялась и указала на висевшего над их головами в кресле грушевидного пациента.
– Он имел в виду другого капитана, капитан.
Флетчер не успел ничего ответить. Хэслэм оповестил всех о том, что через пятнадцать минут совершит посадку катер.
– Лучше побудь с пациентом, пока я буду помогать капитану нагружать носилки, – сказал Конвей Мерчисон. – Старайся думать о нем только самое хорошее. Больше мы для него пока ничего сделать не сможем. Если мы все уйдем, он решит, что все его бросили.
– Вы намерены оставить здесь доктора Мерчисон одну? – изумленно спросил Флетчер.
– Да, но никакой опасности нет, и… – начал Конвей, но его прервал Доддс.
– Ничего движущегося в радиусе двадцати пяти миль от корабля, сэр, – сообщил он, – кроме хищных кустарников.
Конвей с Флетчером занялись переноской раненых из укрытия в катер. Все это время Флетчер помалкивал. Молчал он и тогда, когда они с Конвеем вели носилки, нагруженные оборудованием, к кораблю. Это было не похоже на капитана. Обычно он всегда высказывался по поводу того, что его беспокоило. Но разум Конвея работал слишком напряженно для того, чтобы он стал расспрашивать капитана о причине его молчания.
– Знаете, – сказал Конвей, когда они добрались до двери, ведущей в грузовой отсек, – судя по тому, что рассказывает Доддс, хищные кустарники должны стремиться к источникам питания и тепла. Внутри корабля мы произведем уйму тепла, а на грузовой палубе находится множество баллонов с питанием. А что, если нам извлечь из кладовой побольше баллонов и разбросать их вокруг корабля. Может быть, это отвлечет их от корабля на какое-то время?
– Надеюсь, – буркнул Флетчер.
Катер стартовал, подняв облако песка. Конвей притащил первую партию контейнеров с питательной смесью и разбросал их по песку на пути ближайших колючих зарослей, которые пока находились на расстоянии около четырехсот метров от корабля. Они с Флетчером договорились действовать сообща. Капитан выбрасывал баллоны из люка, а Конвей раскладывал их по песку. Он хотел воспользоваться для этой операции оборудованными антигравитационным устройством носилками, на которые можно было нагрузить сразу все баллончики, но Нэйдрад воспротивилась: она заявила, что у Конвея нет опыта управления носилками, и если он что-то сделает не так, то носилки просто-напросто улетят – в небо или в неизвестном направлении.
Пришлось Конвею бегать за баллончиками к кораблю и обратно.
– Доктор, – сказал Флетчер, выбросив Конвею очередную партию баллончиков, – пора закругляться. Ветер поднимается.
Пока Конвей трудился, тень от лежавшего на боку корабля стала намного длиннее, цвет неба – темнее. Датчики скафандра показывали, что неумолимо понижается температура воздуха, но Конвей сам генерировал такое количество тепла, что этого даже не заметил. Он разбросал баллончики в разные стороны как можно дальше. Некоторые из них он предварительно открывал, чтобы хищные кусты убедились в том, что в закрытых баллонах тоже есть еда. Но кусты уже и сами это поняли. Они медленно надвигались широким фронтом, словно ожившая черная лесополоса.
Но вдруг и кусты, и все остальное скрылось за темно-коричневым занавесом песка. Порыв ветра ударил Конвею в спину, он упал на колени. Он попытался подняться, но снова налетел ветер, и он повалился набок. Полуползком, полубегом Конвей бросился к кораблю, хотя уже не имел ясного представления о том, где корабль находится. Он едва расслышал голос Доддса – так сильно шумел разбушевавшийся песок.
– Мои датчики показывают, что вы направляетесь в сторону кустов, доктор, – ветревоженно проговорил астронавигатор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87