А теперь прошу присутствующих досыта наглядеться на янтарь, потому что на какое-то время буду вынужден конфисковать вещественные доказательства.Возможно, Марыся-Гражина была девушкой боязливой, но тут в неё словно дьявол вселился.— Это как же?! — негодующе вскричала она, вскочив. — Ведь пан капитан сам сказал — это моё! Все наконец разъяснилось, и камни чудесным образом вернулись, так опять отбирать! Я отдам их в музей. Знаете, сколько об этом мечтаю? Мне многие обещали помочь с организацией музея янтаря.Полицейский поспешил успокоить девушку.— Да получите вы его, скоро получите обратно. А сейчас это вещдоки по трём уголовным делам, причём незавершённым. Не беспокойтесь, не пропадёт ваш янтарь, я сам прослежу, ведь вот эта женщина давно обещала убить меня, если пропадёт.— И нахально ткнул в меня пальцем. Да ещё для верности ткнул несколько раз, настырно и показательно, чтобы ни у кого не осталось сомнений относительно женщины.Муж Марыси вдруг сорвался с места и принялся вытаскивать из сумки фотоаппарат.— Сфотографировать, надеюсь, можно? Надо было сразу, как мы с Гражинкой не сообразили? Костик, вот сюда пододвинь лампу. Марыська, тьфу, Гражинка, расставляй штатив.Дёрнувшись было, капитан безнадёжно махнул рукой, пробормотав:— Ну, по сравнению с прочими допущенными мною служебными проступками это — сущий пустяк. * * * По возвращении, отчитавшись перед Аней о событиях на балтийском побережье, мы в свою очередь узнали и от неё о ходе расследования в других регионах нашей родины. На встречу собралась частная следственная бригада в полном составе, включая и примкнувшую к нам Данусю.Вопреки ожиданиям, первым раскололся Орешник. Возможно, сказалось опасение, что на него навесят мокрое дело, вот он и стал отчаянно оправдываться, сваливая вину на сообщников, независимо от того, живы последние или уже нет. Он никогда ничего ни о каких преступлениях не знал, просто явился к нему какой-то незнакомый тип, уже много лет назад, привёз с косы янтарь и хотел знать, сколько за него могут дать. Ну и он, Орешник, побегал по клиентам, поузнавал, почему и не поузнавать, это его бизнес, самому может пригодиться. Откуда было догадаться, что дело нечисто? И только года через два этот подлец Франек ненароком проговорился, что такой янтарь вряд ли продашь, нехорошо пахнет.Ему, Орешнику, все это до фени, он так, из любопытства, порасспрашивал, узнал от людей о жутком убийстве на Вислинской косе, хотя его лично это не колышет. Люди говорили — убили их двое, подлец Франек и ещё один из местных, Флорианом звали, его ещё потом тоже утопили. Да нет, Франек с Флорианом не сговаривались убить тех двоих и вообще пошли к ним каждый сам по себе. Франек наверняка собирался прижать этих молодых, чтобы ему по дешёвке продали выловленный янтарь, а Флориан нацелился просто украсть, ну а получилось по-другому… Нет, как оно все в точности произошло, он, Орешник, сказать не может, его там не было, зато был Валтасар. Валтасар уже в ту пору стакнулся с Франеком. Может, он и не убивал, но прятать трупы помог и забрать янтарь тоже, а этого янтаря было семьдесят кило, хорошие деньги, потому как все камни один к одному.Янтарь они хотели сразу отвезти в Гданьск, да Флориан воспротивился. Серьёзный разговор получился как раз у дома этого Флориана, и тут черти принесли Терличака. Подслушал, мерзавец, и своей доли потребовал, а то донесёт кому положено. Пришлось брать и его в долю. Разделили трофей и наконец на машине двинулись в Гданьск. И вот тут, на дороге, и случилось самое страшное. Остановил их этот подонок, эта вошь ползучая… А как не остановиться, пушку на них навёл. Слышал, падла, все их ссоры и делёж, все на плёнку записал, начиная с самого убийства и кончая торговлей с Терличаком. И всех зашантажировал, ублюдок, и отобрал лучшие камни, в отдельной торбе лежали, так он, мразь, сам вытащил торбу из багажника, знал какую. Одной рукой тащил, другой из пушки целился.В этом месте я могла бы внести поправку — никакая не пушка, просто пугач, детская игрушка. Любил сладкий пёсик такие забавы.Я представила себе душевное состояние мерзавцев. Напрасно столько риска, столько труда, не только не разбогатели, так ещё и должны платить, иначе посадят. И Терличака теперь хорошо понимала.И в таком напряжении банда преступников продержалась три года. Орешнику приходилось молчать, ведь он боялся Франека, этому страшному человеку ничего не стоило бы и его прикончить. И только теперь, когда кто-то разделался с Франеком, он может признаться. Ведь он лично ни в чем ни сном ни духом… Ах да, и в самом деле расспрашивал тётку о том, что опасно есть человеку с больной печенью, но ведь о себе тревожился, о собственной печени, она уже пошаливать начала. Да и компаньоны попросили, у них тоже с печенью неважно, вот он и раздобыл несколько рецептов, у него были возможности, а у них нет. Угощение готовилось вымогателю? Нет, не знал, откуда ему знать? С ним не делились, ведь он, Орешник, такой, на преступление не пойдёт.А как заманили шантажиста — с удовольствием расскажет. Франек заманил, пообещал за золотую муху пять тысяч зелёными, в ту пору бешеные деньга. В портфеле у него эти пять тысяч на всякий случай были приготовлены. Все провернули честь честью, обменялись, а вымогатель концы отдал. Валтасар забрал портфель и был таков, но куда делись записи — никто не знает, они потом всю квартиру шантажиста поганого перевернули, не нашли. Янтарь продавать опасались, потому как тот гад мог на этот случай какие-то меры принять…— Записи в полиции, — пояснила в этом месте Аня. — Твой Драгоценный анонимно переслал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103