И даже по четвергам народу не так уж много. Что у нас завтра, среда? Я думаю, это возможно. Но конечно, я должна поговорить с Бергеном.— Конечно.— Какое время для вас удобнее?— Попозже, — сказал я. — Но я могу вам через некоторое время позвонить, и мы договоримся обо всех деталях.— Хорошо. — Она посмотрела на часы: — Позвоните около четырех.— Позвоню.— Отлично. — Она открыла сумочку и положила на столик деньги за выпитое. — Я вам кое-что скажу, Скаддер. Я и в самом деле хотела пойти с вами наверх. Я была такая мокрая — из меня просто текло. Я не притворялась.— Я и не думал, что вы притворяетесь.— И вы хотели меня не меньше. Но я рада, что мы этого не сделали. Знаете почему?— Скажите.— Потому что так между нами еще осталось сексуальное напряжение. Вы это чувствуете?— Да.— И оно никуда не денется и завтра вечером. Может быть, когда я поеду в Маспет, я надену штаны с разрезом. Вам это понравится?— Возможно.— И длинные перчатки, и высокие каблуки. — Она пристально посмотрела на меня. — И буду без блузки.— И подкрасите соски губной помадой.— Румянами.— Но того же цвета, как ваша помада и лак для ногтей.— Может быть, мы немного поиграем, — сказала она. — После того как совершим сделку. Может быть, мы получим удовольствие. Все трое.— Ну, не знаю.— Вы думаете, мы попытаемся отобрать деньги? Но у вас же останутся копии. Одна у адвоката, другая у частного детектива.— Дело не в этом.— А в чем?— Вы сказали — все трое. Я не люблю тесноты.— Тесно не будет, — сказала она. — Места там будет сколько угодно. 21 В четыре я позвонил. Должно быть, она сидела у телефона — в ту же секунду, как он зазвонил, она взяла трубку.— Это Скаддер, — сказал я.— Вы пунктуальны, — ответила она. — Это хороший признак.— Признак чего?— Пунктуальности. Я говорила с мужем. Он согласен на ваши условия. Завтрашний вечер годится. Что касается времени, то он предлагает полночь.— Пусть будет час ночи.— Час ночи? Минутку.Наступила пауза, потом трубку взял Стетнер.— Скаддер? — сказал он. — Говорит Берген Стетнер. Час ночи меня устраивает.— Хорошо.— Мне не терпится с вами познакомиться. Вы произвели на мою жену большое впечатление.— Она и сама производит большое впечатление.— Я всегда так думал. Насколько я понимаю, мы уже как будто встречались. Вы тот болельщик, который ищет туалет не там, где надо. Но должен сознаться, что совершенно не помню, как вы выглядите.— Когда увидите, узнаете.— У меня такое чувство, будто мы уже знакомы. Но в нашей договоренности, насколько я ее понял со слов Ольги, есть одна вещь, которая меня беспокоит. У вас остаются копии — у адвоката и у вашего представителя, верно?— У адвоката и у одного частного детектива.— С которыми они ознакомятся в случае вашей смерти и выполнят кое-какие ваши пожелания. Правильно?— Правильно.— Вполне понятная предосторожность. Я мог бы заверить вас, что в ней нет необходимости, но это, возможно, вас не успокоит.— Не совсем.— «Верь всякому, только не забудь снять карты» — так, кажется, говорится? Но вот какая у меня дилемма, Скаддер. Представьте себе, что мы совершим нашу сделку к взаимному удовольствию всех сторон, вы пойдете своей дорогой, я своей, а через пять лет вы поскользнетесь на тротуаре и угодите под автобус. Вы понимаете, к чему я клоню?— Да.— Потому что если я сдержу слово…— Я вас понял, — сказал я. — Один мой знакомый как-то оказался в таком же положении. Погодите минутку, попробую вспомнить, как он из него вышел. — Я немного подумал. — Вот что. Как вам понравится такой вариант? Я оставляю обоим указания, что, если я умру через год или больше с сегодняшнего дня, они должны уничтожить то, что я им дал, если только не возникнут особые обстоятельства.— Какие особые обстоятельства?— Например, если не появятся серьезные основания подозревать, что моя смерть была не случайной, и если убийца не будет установлен или задержан. Другими словами, вам ничего не грозит, если я попаду под автобус или под пулю ревнивого любовника. А если я окажусь жертвой каких-нибудь неизвестных убийц, тогда ваше дело плохо.— А если вы умрете до конца первого года?— Тогда у вас тоже возникнут проблемы.— Даже если это будет автобус?— Даже если это будет сердечный приступ.— Господи! — сказал он. — Мне это не очень нравится.— Это самое лучшее, что я могу предложить.— Черт возьми. А как у вас со здоровьем?— Не так уж плохо.— Надеюсь, не слишком налегаете на кока-колу?— Не могу много ее пить — живот пучит.— Смешно. Вы не занимаетесь парашютным спортом или дельтапланеризмом? Не летаете на собственном самолете? Господи, что я говорю! Как будто оформляю вам страховку. Что ж, вы, кажется, хорошо о себе заботитесь, Скаддер.— Стараюсь избегать сквозняков.— Старайтесь и дальше. Вы знаете, мне кажется, Ольга права — знакомство с вами доставит мне удовольствие. Что вы делаете сегодня вечером?— Сегодня вечером?— Да, сегодня вечером. Не хотите с нами пообедать? Выпьем немного шампанского, повеселимся. Завтра нам предстоит дело, но это не помешает нам пообщаться сегодня.— Не могу.— Почему?— У меня есть свои планы.— Так отмените их! Неужели это что-то настолько важное, что нельзя перенести?— Я должен быть на собрании «Анонимных алкоголиков».Он долго хохотал.— Знаете, это просто замечательно, — сказал он в конце концов. — Ну, раз уж на то пошло, то у нас тоже есть планы. Ольга должна сопровождать одну молодую девицу на танцы в Организацию католической молодежи, а я иду, хм…— На заседание Совета бойскаутов, — подсказал я.— Вот именно. Ежегодный торжественный обед окружного Совета бойскаутов с раздачей наград. Мне собираются вручить значок «Почетный педераст» — очень ценная награда, на нее много претендентов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88