Вокруг кургана расположились дозором телохранители, "тургауды", в бронях
и железных шлемах; они наблюдали, чтобы ни одно живое существо не
приблизилось к шатру великого кагана. Только те, кто имел особые золотые
пластинки - пайцзы - с изображением головы тигра, могли миновать заставы
часовых тургаудов, чтобы подойти к кургану с желтым шелковым шатром.
Поодаль, в степи, широким кольцом рассыпались черные татарские юрты и
рыжие шерстяные тангутские шатры. Это был личный "курень" Чингиз-хана,
стоянка тысячи избранных телохранителей - всадников на белых конях. В эту
охрану входили только сыновья знатнейших ханов; из них каган выбирал
наиболее сметливых и преданных и назначал начальниками отрядов.
А еще дальше раскинулись другие курени; они тянулись по равнине и уходили
к покрытым густым лесом горам. Между куренями в степи паслись верблюды и
табуны разношерстных коней. Конюхи с гиканьем скакали, размахивая арканами,
и следили, чтобы кони разных табунов не смешались или не приблизились к
косякам кобылиц с жеребятами.
Прежде чем двинуться на земли мусульман, монгольский владыка отправил в
Бухару, к шаху Хорезма Мухаммеду, посольство с богатыми дарами. Во главе
этого посольства он поставил преданного ему мусульманина Махмуд-Ялвача,
богатого купца родом из Гурганджа, раньше посылавшего караваны из Средней
Азии в Китай. Ему поручено было разузнать, что делается в западных землях,
какие там войска и готов ли к войне шах Хорезма. Одновременно Чингиз-хан
отправил туда много тайных лазутчиков.
Глава вторая
ПОСОЛЬСТВО ВОСТОЧНОГО ВЛАДЫКИ
В складках их одежд еще сохранился
аромат цветов далеких стран.
(Из персидской сказки)
Разгромленный Самарканд сделался временной столицей последнего шаха
Хорезма. В ознаменование своей победы над вольнолюбивыми самаркандцами
Мухаммед выстроил там высокую мечеть и приступил к постройке большого
дворца. Он продолжал считать себя великим завоевателем, который, подобно
Искендеру Двурогому, должен двинуться с войском преданных ему кипчаков до
конца вселенной и раздвинуть границы владений Хорезм-шахов до Последнего
моря , за которым начинается мрак. Он считал своим главным и опасным
противником багдадского халифа Насира, не пожелавшего уступить Мухаммеду
звания главы всех мусульман. Сперва надо было разгромить Насира и вонзить
конец копья в священную землю Багдада перед его главной мечетью, а потом
повернуть коня и двинуться на восток, чтобы завоевать отдаленный,
прославленный своими богатствами Китай.
Мухаммед собрал большое войско. Развернув зеленое знамя, он направился
через Иран в Багдад, столицу арабских халифов.
Однако вскоре передовая часть шахского войска, не имевшая теплых одежд,
погибла в горах Ирана, захваченная снежной метелью; потеряв силы, она была
вырезана нечестивыми курдами. Это несчастье остановило Мухаммеда, и он стал
сомневаться в необходимости войны с халифом. "Не гнев ли это божий?" -
думал он и вернулся в Бухару, где временно "поставил свой посох
странствования".
Сюда осенью года Зайца (1219) прибыло большое посольству от Чингиз-хана,
великого кагана монголов, татар, китайцев и других народов, обитающих на
Востоке. Хорезмшах снова должен был заняться татарами.
К высоким воротам шахского дворца подъехали на пегих степных ронях послы
Чингиз-хана - три мусульманина из числа богатейших купцов, ежегодно
посылавших караваны с товарами из Хорезма в разные концы Азии. Эти купцы,
родом из трех больших городов, Гурганджа, Бухары и Отрара, давно находились
на службе у Чингиз-хана. Такие богатые купцы обычно составляли торговые
компании и принимали деньги от вкладчиков, желавших испытать счастье в
торговле. Приказы их о выплате денег по торговым сделкам на огромные суммы
исполнялись всюду без задержки как на отдаленном востоке, так и на крайнем
западе, а платежи по ним шли быстрее, чем поступления податей в казну
правителей.
Подарки Хорезм-шаху Мухаммеду были привезены на сотне верблюдов и на
одной ярко раскрашенной арбе, запряженной двумя длинношерстными яками.
Народ стоял на улице густой толпой от загородного дворца, предоставленного
для посольства, и до ворот шахского Арка. Нарядные приказчики этих купцов,
одетые в одинаковые халаты из китайского шелка, снимали с верблюдов вьюки,
развязывали их и переносили необычайные, редкие подарки в приемную залу
дворца.
Среди подарков были слитки ценных металлов невиданного цвета, рога
носорогов, мешочки с мускусом, красные и розовые кораллы, резные чашечки из
яшмы и нефрита, куски драгоценной материи "таргу", сотканной из шерсти
белых верблюдов, подносимой только ханам; шелковые материи, шитые золотом,
куски тонкой и прозрачной, как паутина, ткани. Наконец приказчики внесли
огромный кусок золота из китайских гор, величиной с шею верблюда. Это
золото привезли на арбе, запряженной яками.
Хорезм-шах принял послов, сидя на высоком старинном троне султана Османа,
последнего из рода Караханидов. Шах был в парчовой одежде, как и окружавшая
его свита; он сидел, задумчивый и равнодушный, с полузакрытыми веками.
Взгляд его блуждал далеко, поверх голов собравшихся. Рядом с троном стоял
великий визирь и теснились другие высшие сановники государства.
Три посла, поклонившись до земли, опустились на колени и рассказали
причину их приезда. Старший посол, высокий и полный Махмуд-Ялвач, начал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55