Келтис кивнул.
— Это удивительно не похоже на них, — заметил он, обращаясь к Матиану. — Как уже говорил сэр Фестиан, путь по Расселине сложен, особенно для всадников, и градани знают это не хуже нас. Учитывая это обстоятельство, я бы ожидал, что они остановятся в каком-нибудь укрытии и будут там держать оборону. Но если наши разведчики спустились вниз настолько далеко, значит, они уже миновали, как минимум, два подходящих для этого места. — Он пожал плечами. — Если принять во внимание их попытки загородить дорогу, мне кажется, у них недостаточно сил даже для того, чтобы воспользоваться преимуществами Расселины. Разумеется, мы все равно должны быть начеку. Если я правильно помню, есть несколько мест, где удачно обрушенная лавина из грязи и камней может заживо похоронить половину всадников.
— Гм. — Матиан явно был ошарашен словами Келтиса, а Халадан сиял так, словно все это придумал он сам. Фестиан выглядел задумавшимся, но на самом деле он не видел слабых мест в рассуждениях Келтиса.
— Наверное, вы правы, милорд, — подтвердил он, — надеюсь, что правы, хотя бы относительно их численности. Но вы правы и насчет лавин, которые они могут на нас обрушить, особенно когда мы доберемся до середины. Там путь сложнее всего, и в это время года оползень может сойти и без помощи градани. И это лишь подтверждает сказанное мною раньше, сэр Матиан, — добавил он. — Если все обстоит так, как говорит сэр Келтис, мы будем двигаться еще медленнее, а значит, нам потребуется четыре дня на спуск.
Он смотрел на Келтиса, а не на Матиана, и рыцарь слегка кивнул, соглашаясь со словами Фестиана. К несчастью, господин губернатор твердо решил совершить нападение, и никакие возражения уже не могли его остановить.
— Если переход займет четыре дня, значит, четыре, — заявил он, холодно поглядев на Фестиана. — Не сомневаюсь, люди сэра Фестиана нуждаются в его командах. Не будем его задерживать.
— Да, милорд, — процедил Фестиан сквозь зубы и пустил свою лошадь вниз по Расселине.
Подковы застучали по голому камню, но Базел Бахнаксон едва заметил это. Его внимание было сосредоточено на знамени с изображением багрового топора на черном поле, которое все еще развевалось над сложенной из неотесанных валунов крепостью, называвшейся Отчаяние Чарана. Несмотря на уверенность, с какой он отдавал приказания в Харграме, он вовсе не был убежден, что Гарут сможет их выполнить. Сейчас, когда дюжина градани вышла ему навстречу из-за грубых каменных стен, он понял, что капитану Конокрадов это удалось.
Он передал поводья своего вьючного мула одному из людей Гарута и несколько секунд стоял на месте, тяжело дыша. Мускулы ног дрожали, словно он все еще шел впереди отряда, и ему пришлось сделать несколько приседаний, чтобы избавиться от этого неприятного ощущения. Двадцать новичков из Кровавых Мечей пьяно зашатались, преодолевая несколько последних ярдов. Они казались совсем измотанными по сравнению с братьями из Конокрадов, хотя, отметил он не без удовольствия, даже Конокрады из других кланов устали гораздо сильнее его Железных Топоров. В этом не было ничего странного. Кровавые Мечи унаследовали ту же выносливость, что и Конокрады, но они не были так натренированы. Они были довольно невелики и могли ездить на лошадях, их мышцы не были закалены необходимостью догонять всадников на своих двоих. Двадцать с лишним лиг от Харграма до середины Расселины пешком — серьезное испытание даже для Конокрадов, признался Базел самому себе. Им пришлось бы трудно и в обычных условиях; по раскисшим от грязи дорогам, а то и прямо по бездорожью двигаться было еще труднее.
Но они нашли способ хотя бы немного облегчить себе переход. Даже Конокрады не рвались шагать шестьдесят миль в доспехах, если этого можно было избежать, поэтому они погрузили их и прочее вооружение, помимо самого необходимого, на мулов. Каждый градани вел с собой двух мулов. Сейчас поклажу тащили уже запасные мулы, но бедные животные все равно едва не валились с ног от усталости. Тем не менее они подняли головы, когда поняли, что конец пути уже близок. Некоторые воины Базела уже снимали с их спин мешки с доспехами и оружием. Другие повалились на землю, чтобы отдышаться, но Хартан заставил их подняться, указывая на мулов. Базел с облегчением отметил, что с Кровавыми Мечами он обращается точно так же, как и с Конокрадами. Очевидно, десятичасового перехода в шестьдесят миль, а потом еще шести часов восхождения по Расселине оказалось достаточно, чтобы смыть позорное клеймо Кровавого Меча.
Снова раздалось цоканье копыт, и Базел увидел Брандарка, Кериту и Вейжона, которые наконец преодолели подъем. Люди казались совсем обессиленными. Какими бы опытными наездниками они ни были, сейчас все трое явно чувствовали себя так, словно их молотили цепом. Когда Базел настоял, чтобы они выехали, взяв на каждого по четыре лошади, Вейжон поглядывал на него с сомнением, будто опасаясь, что стал объектом неудачной шутки. Теперь молодой рыцарь все понял. Он со стоном вывалился из седла. Керита с Брандарком остались сидеть верхом. Базел усмехнулся. Судя по лицу Кериты, она не собиралась спешиваться, пока не будет знать наверняка, что они действительно приехали и ей не придется снова карабкаться на лошадь.
— Добрались? — просипел Вейжон.
— Добрались, — подтвердил Базел, указывая на крепость. — «Отчаяние Чарана», — пояснил он.
— Почему она так называется? — спросила Керита.
— Если верить преданиям, когда в эти земли впервые вторглись воины Сотойи, Чаран был главой клана Конокрадов. Они уже тогда нас не любили и готовы были сделать все, чтобы перебить всех градани.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145