Так удивительно ли, что на их дружбу вполне мог опереться и Ярополков сын?Во-вторых, как отмечает в своей монографии «Древняя Русь и Великая степь» Лев Гумилев Гумилев Лев Николаевич (1912—1992) — историк, географ, доктор исторических (1961) и географических (1974) наук, академик РАЕН (1991). Сын Н.С. Гумилева и А.А. Ахматовой. Подвергался репрессиям в тридцатых-пятидесятых годах прошлого века. Создатель учения о человечестве и этносах как биосоциальных категориях; исследовал биоэнергетическую доминанту этногенеза (назвал ее пассионарностью). Автор многих трудов по истории тюркских, монгольских, славянских и др. народов Евразии.

, «режим князя Владимира потерял популярность среди киевлян». Именно поэтому, хотя Владимир, казалось бы, «обеспечил любимому сыну Борису командование ратью и тем самым золотой стол киевский, а нелюбимому пасынку Святополку — тюрьму и, возможно, казнь. Но все пошло наоборот: Святополка немедленно освободили и посадили на престол, а войско Бориса разбежалось, покинув своего вождя».Вот два показательных факта, свидетельствующих об отношении киевлян к великой княгине Анне и ее отпрыскам.«Повесть временных лет» опустила важную деталь, сохраненную Тверской летописью: когда ладья с телом Бориса прибыла в Киев, киевляне оттолкнули судно от берега и не позволили похоронить убитого в стольном граде. Так где же оно было предано земле? Представьте себе — в Вышгороде, где последнее время пребывал Святополк, «у црькве святаго Василия». Надо полагать, по Святополкову же велению.И второе. Мать Бориса и Глеба, «цесарица» Анна, как именует ее летопись, «дщерь Священной империи», как назвал ее будущий папа Сильвестр II Сильвестр II (ок. 940—1003) — собственно, звали этого монаха-бенедиктинца, математика, философа, вообще чрезвычайно разностороннего ученого, а также виднейшего церковно-политического деятеля своего времени Гербертом. Он приобрел известность как преподаватель и руководитель Реймсской школы (в 972—982 гг.), затем — архиепископ Реймсский (с 991 г.) и Равеннский (с 998 г.). Под именем Сильвестра II он взошел в 999 г. на престол св. Петра. Ученость и разносторонность Сильвестра II были столь непомерны, что церковь даже до последнего дня подозревала собственного главу в сношениях с дьяволом.

, сестра византийских императоров Василия II и Константина VIII, скончалась в 1011 году и была с почестями погребена в Десятинной церкви, где впоследствии упокоился и ее супруг. Но уже к середине XI века саркофаг Анны с центрального места под куполом был сдвинут под спуд, тогда как княжеский остался на прежнем месте. Нет, не жаловали на Руси родню гордых ромейских базилевсов!Так что, занимая киевский стол, Святополк тем самым лишь восстанавливал попранную справедливость, и так полагали многие — потому-то вокняжение его и не встретило никакого сопротивления.Зато сам он, будучи окончательно изгнан из Киева, сопротивлялся отчаянно. Вынужденный в 1019 году после разгрома на Альте бежать в Берестье (Брест), он еще долго удерживался там, на окраине своего Турово-Пинского княжества, так что уже в 1022 году Ярославу Мудрому пришлось отправиться туда походом, чтобы добить наконец упорного соперника. До сражения, правда, не дошло: исполнительные варяги Эймунд с Рагнаром втихую разобрались, наконец, и с этим искателем верховной власти — так же, как ранее с Борисом, Глебом Правда, согласно другой версии (тут и впрямь разобраться непросто!), с не слишком любимым Глебом, не прибегая к помощи варягов, разобрались сами муромчане, которым междоусобица развязала руки.

и Святославом II…Что ж, Гамлет на то и Гамлет, чтобы неизбежно погибнуть в финале. Вы уже знаете, как это произошло, — может, не столь театрально, как у Шекспира, но зато вполне достойно рыцаря и государя. В этом смысле я вполне могу уподобить Святополка Макбету и Ричарду III, речь о которых еще впереди.Правда, как и любой исторический деятель, он был не только движущей силой разворачивающихся событий, но и фигурой, которой манипулировали иные силы. Ведь за всеми его злосчастьями стоял не только отчим-братоубийца, не только неистово жаждущий власти Ярослав Хромой, не только киевский клир. Святополк оказался в точке противоборства нескольких сил, и все они волей случая были направлены против него.Болеслав I Храбрый жаждал не столько помочь зятю, сколько вернуть отвоеванные в свое время у Польши Владимиром Святым города Галицкой земли — Перемышль, Требовль, Галич. И, кстати, вернул, хотя и ненадолго, — в 1031 году они все-таки отошли к Ярославу. Болеславу было безразлично, ведут себя поляки на Руси как союзники или оккупанты, всякое же учиненное ими зло в глазах современников и особенно летописца прибавляло дурной славы косвенному виновнику нашествия — Святополку.Поддерживавшие Ярослава варяги также имели свой интерес, хотя и не столь острый, как Болеслав I Храбрый: покуда в русских землях продолжались нестроения, в большом спросе были варяжские наемники.Наконец, новгородцы помогали Ярославу и даже, как явствует из летописи, изрядно подогревали его амбиции также не из любви да верности. Их тяготила зависимость от Киева, которая при Святополке, явно намеревавшемся продолжать политику Ярополка и Владимира Святого, должна была бы сделаться еще тягостнее; оскорбляло их и высокомерное поведение киевлян, считавших себя господами. Они поднялись не только за Ярослава, но и за себя — и не ошиблись в расчете: обязанный новгородцам своим успехом, Ярослав дал им льготную грамоту, освобождавшую от непосредственной власти Киева и в значительной мере возвращавшую Новгородской земле древнюю самостоятельность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149