Оно длилось несколько часов, прежде чем норвежская армия уступила. Из трехсот кораблей, отплывших в Англию, в Норвегию вернулись только двадцать четыре. Харальд III Хадрад погиб. Тяжелейшие потери понесли и хускарлы короля Гарольда, — единственная на тот момент в Англии регулярная армия, — а также нортумберлендское и уэссекскское ополчения.

, Вильгельм, герцог Нормандский взошел на английский трон под именем Вильгельма I Завоевателя. Сын Гарольда Несчастного, Эдгар Этелинг, не питая ни малейших надежд на венец, вместе с матерью и сестрами оставил Англию в расчете обрести убежище в Шотландии. Малькольм предоставил беглецам королевский дворец в Данфермлине, и Маргарет, одна из сестер Эдгара, настолько покорила сердце шотландского короля, что вскорости тот предложил ей руку и сердце Скорее всего, он к тому же предполагал, что через такой брак получит пусть и сомнительные, но все-таки права на английский престол — ведь еще вопрос, удержится Вильгельм Завоеватель у власти или нет.

. Предложение, разумеется, было принято, и некоторое время спустя состоялось торжественное и пышное бракосочетание. Эта королева явилась, надо сказать, благословением королю и народу и вполне заслуженно была причислена впоследствии к лику святых — немного сыщется в истории женщин, способных сравниться с королевой Маргарет.Но если в семейной жизни Малькольм III преуспел, то во всем остальном — никоим образом. Его противостояние с Вильгельмом I выливалось в непрерывные стычки, которые шотландец неизменно проигрывал. В конце концов Вильгельму это надоело — в 1072 году он решительно вторгся в пределы Шотландии и заставил Малькольма III признать свой сюзеренитет, — отныне Шотландия становилась вассалом английской короны. Вооруженные столкновения, правда, с этим не прекратились, хотя и велись по-прежнему неудачно для шотландцев. Однако их монарх не уставал грезить английским троном. И продолжалось это до тех пор, пока в очередной раз вторгшись в Англию, Малькольм III не погиб в битве при Олнуике Там 13 ноября 1093 г. сошлись шотландцы, возглавляемые Малькольмом III, и англичане под командованием короля Вильгельма II. Шотландцы были разгромлены наголову, а сам Малькольм III и его старший сын Эдуард пали на поле боя.

.Нельзя не признать, что все тридцать шесть лет своего правления он оставался королем слабым.Макбет же был правителем и мудрым, и могущественным. Так что не погибни он тогда, при Лумпанане, — Шотландия могла бы как минимум сохранить независимость. А иные историки даже утверждают, что он мог бы занять английский трон с неменьшим успехом, чем Вильгельм Завоеватель. И тогда история пошла бы совсем иным путем…Невзирая на всю сослагательность, предположение это не может не греть душу шотландцам. Но нам, остальным, важнее другое — извлечь из густой шекспировской тени подлинное лицо человека, которого по праву называли не узурпатором-убийцей, а Макбетом Благословенным. Ей-богу, хотя бы такую малость он заслужил.Совсем недавно в связи с предстоящим в 2005 году тысячелетием со дня рождения Макбета группа из двадцати депутатов шотландского парламента выступила с настоятельным требованием очистить память великого короля, оболганного Шекспиром (и, как мы с вами знаем, не только Бардом, но и Рафаэлем Холиншедом, и Гектором Боэцием, и многими поколениями их последователей).Начинание, конечно, благое. Но как вы думаете, сможет оно сколько-нибудь преуспеть?Лично я уверен в обратном — увы, против сложившегося мифа бессилен даже парламентский билль… Глава 4.Единственная любовь Синей Бороды О пресловутой личности, в просторечии именуемой Синей Бородой, высказывались мнения самые различные, самые странные и самые ошибочные. <…>Я знаю, эта попытка реабилитации будет встречена молчанием и предана забвению. Разве может бесстрастная голая правда восторжествовать над обманчивым очарованием лжи? Анатоль Франс Чернокнижник и душегуб Сказку о Синей Бороде в детстве читали все. А позже, в школьные годы, все узнавали о Жанне д’Арк и ее патриотических деяниях. Но мало кому приходило в голову, что эти двое — соотечественники и современники. А уж о том, что их связывало друг с другом, не задумывался, наверное, почти никто…Но — по порядку.Вынесенные в подзаголовок слова — едва ли не самые мягкие из характеристик Жиля де Лаваля, члена одного из знатнейших родов страны — семейства Монморанси, барона Барон — в интересующую нас эпоху это слово подразумевало не носителей низших аристократических титулов, как в более поздние времена, а знатнейшие фамилии королевства, пэров Франции.

де Рэ, сеньора де Блезона, Шемийе, Ла Мот-Ашара и проч. А вот полный перечень владений Жиля де Рэ, наглядно свидетельствующий, что он был не только знатен но и несметно богат. По отцовской линии ему достались помимо трех упомянутых выше имения Амбриер, Сент-Обен-де-Фос-Лувен; по материнской он унаследовал Бриоле, Шантосе, Энгранд, Ла-Бенат, Ле-Лору-Ботро, Сенеше, Бурнеф и Ла-Вульт; наконец, благодаря женитьбе он стал обладателем Тиффожа, Пузожа, Шабанэ, Гонфоланка, Савенэ, Ламбера, Грэс-сюр-Мэна и Шато-Морана. Мало кто из сеньоров Франции (и не только Франции!) мог с ним тягаться.

, первого барона и предводителя дворянства герцогства Бретань, а также маршала Франции, благодаря женитьбе ставшего вдобавок свойственником короля Карла VII. По крайней мере, так обстоит дело на страницах хроник, созданных позже второй половины XV века. И даже в середине прошлого столетия Хейзинга Хейзинга Йохан (1872—1945) — голландский историк и философ-идеалист, автор трудов по истории культуры Средних веков и Возрождения («Осень средневековья» и др.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149