— Ох, ну хорошо. — Ей это не по душе, но она загнана в угол. — Пожалуй, два дня ничего не меняют.— Замечательно. — Джек шумно выдохнул. — Какое облегчение!— Пожалуй — для тебя. Для меня — никакого.— Что ты хочешь сказать?— Если дом для меня потенциально опасен, то и для тебя тоже.Он улыбнулся:— Забыла? Опасность — моя профессия.— Я серьезно, Джек.— Ладно, буду регулярно докладываться.— Включи телефон, если мне вдруг понадобится позвонить.— Обязательно. — Он вытащил сотовый из кармана, нажал кнопку, послышался писк. Джек взглянул на дисплей. — Надо идти. Решай, где будем обедать, — кроме дзен-буддистского ресторана, — и ты полностью выслушаешь рассказанную Константином Кристадулу историю подвала в Менелай-Мэнор, и познакомишься с результатами археологических раскопок.Джиа вздохнула — все из вторых рук, но и на том спасибо.— И насчет брелока, — напомнила она. Вот что хочется в первую очередь знать. — Обязательно расскажи мне, что будет, когда ты переступишь порог вместе с ним.— Угу, — тихонько буркнул Джек. — Интересно будет посмотреть. Впрочем, не интереснее землетрясения... 9 — Что? — переспросил Лайл, не веря собственным ушам. — Шутишь? Дергаешь меня за уздечку?Чарли, тряся головой, вытаскивал из шкафа вещи и сваливал на кровать, сосредоточившись на своем деле, стараясь не смотреть в глаза брату.— Нет. Правда, брат, я отваливаю.Сперва сумасшедшее утро с тремя первыми лопухами, когда перед ним открылась их жизнь, прошлое и будущее — у всех очень недолгое, — а теперь еще Чарли. Мир рушится в пух и прах.— Ты не можешь уйти. Мы — команда. Братья Кентон всегда составляли команду. Кто тебя настропалил, Чарли?Тот, наконец, посмотрел на него полными слез глазами:— Думаешь, мне самому хочется? Нет. Мы команда, Лайл, но не в этой игре, однозначно. И не в этом доме.— Что это значит?— Значит, оба чешем отсюда и начнем сначала, отвечая делом на дело, как Джек говорит.Хорошо бы никогда не слышать о том самом Джеке!— То есть выйдем из игры?— Угу. Да какая вообще игра, когда ты все сеансы похерил?Лайл поморщился. Правда. Отменены четыре утренних сеанса и все дневные. Сил больше нет. Не стал объяснять брату причину. Сейчас сказать? Нет. Тем более сразу же удерет.— Да ведь мы ничего больше не умеем! Умрем с голоду!— Вот еще! Два башковитых парня — управимся.— Что значит «управимся»? Этого мало. Я хочу преуспеть, Чарли! Ты тоже.— Уже нет. «Какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит?» Евангелие от Матфея, 16:26.

Я хочу спасти свою душу, Лайл. И твою. Поэтому зову тебя с собой.— А если я не пойду?— Тогда один пойду своей дорогой.— Своей дорогой? — Лайла охватила волна желчной злобы. — Почему ж не думаешь своей головой?— Чего?— Это не твои слова, а того самого рехнувшегося проповедника, пышущего серой, с раздвоенным языком, укротителя змей!— Мы никаких змей не укрощаем.— Ты легкая добыча для этих ребят! В Дирборне преподобный, как его там...— Роулинс.— Правильно... преподобный Роулинс велел тебе бойкотировать фильмы о Гарри Поттере.— Потому что там восхваляется колдовство.— Откуда ты знаешь? Ты их не видел. Книжки ни одной не читал. И Роулинс тоже. Ему кто-то другой велел, кто сам не читал и не видел. А вы выстроились в шеренгу, замаршировали в ногу против Гарри Поттера, о котором понятия не имели!Чарли выпятил подбородок.— Нечего мне смотреть, я и так знаю.— Прочитать книжку, вынести обоснованное суждение вовсе не равнозначно убийству. Теперь тут повторяется то же самое! Как зовут проповедника из твоей новой церкви?— Преподобный Спаркс.— Его рук дело, правда? Он заставляет тебя уйти?— Ничего он меня не заставляет! Говорит, это вовсе не привидение, а бес, который явился за нашими душами!Бес? Хорошо, что Чарли не знает о прочих странностях. Вполне может признать одержимым старшего брата и потащит изгонять из него бесов.— Тот самый преподобный здесь был? Видел, слышал, чувствовал то же, что мы? Рассмотрел доказательства, что это призрак девочки, убитой в восьмидесятых годах? Просиживая задницу в своем Бруклине, каким-то чудом понял, что творится в нашем доме, удостоверился, что это не Тара Портмен, а сам Вельзевул. Ты берешь под козырек и маршируешь. — Лайл огорченно тряхнул головой. — Такой умный малый вешает мозги на вешалку, как только проповедники рот откроют.— Не хочу тебя слушать. — Чарли отвернулся и снова принялся вытаскивать вещи из шкафа.— Вижу, — вздохнул Лайл. — Что там написано у тебя на значке? «Делай то, что сделал бы Иисус», да? Почему же ты себя не спросишь, пошел бы Иисус против брата?— У Иисуса не было брата.Лайл едва не заметил, что некоторые специалисты считают апостола Иакова братом Христа, но не стал сейчас вдаваться в этот вопрос.— Тебе ясно, что я имею в виду. Пошел бы?— Ты кто такой, чтоб говорить об Иисусе?— Брось, Чарли, отвечай. Знаешь, что не пошел бы. Может, побудешь со мной еще пару дней?— Зачем? — Чарли не смотрел на него. — Зачем мне рисковать даже одной минутой?— Затем, что я твой брат. Затем, что мы кровные братья, и в семье никого больше нет. Давно мы составляем команду?— Кто знает, — пожал он плечами.— Ты знаешь. Скажи.— Ладно. — Чарли оглянулся, надев на себя равнодушную маску. — Пятнадцать лет.— А в этом доме давно живем?— С год. И что?— И ради стольких лет ты не дашь мне двух дней?— Зачем? Для чего? Мы уперлись в тупик, Лайл.— Не знаю. Минуту подумай самостоятельно вместо того, чтобы слушаться преподобного Спаркса. Помоги мне раскопать подвал.— Нет-нет. Там бесовское логово.— Кто это тебе сказал? Тот, кто там никогда не был?— Преподобный Спаркс знает.— Вдруг он ошибается?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127