— Значит, у тебя не было проблем и в общении с лесбиянками?
— Лесбиянки — это здорово. — Он чуть прошепелявил «с», как Бивис. Или это был Батхед? Они вечно приходили на ум.
— Вот как! — По губам Кейт скользнула веселая улыбка.
— Конечно. Ты только прикинь. У меня масса общего с лесбиянками: обоим нам нравятся женщины и никому из нас не интересен секс с мужчинами. Так что, если задуматься, у меня явные лесбийские наклонности.
— И ты многих из них знаешь?
— Кое-кого. Есть лесбийская пара, которая постоянно бывает в том баре, где я торчу. В этом месте собирается рабочая публика, и поначалу эту парочку не очень привечали, но парни не пытались их выставлять, так что они продолжали захаживать и теперь считаются частью семьи. Любой, кто затеет с ними ссору, столкнется с теми же парнями, которые поначалу устраивали им нелегкую жизнь. Кэрол и Хенни. Порой я посиживаю с ними. Они мне нравятся. Они мозговитые и забавные, и порой можешь, ну, не знаю… как-то расслабиться с ними.
— Расслабиться?
— Они знают, что я не собираюсь к ним приставать, а я знаю, что совершенно их не интересую. Если за столом зайдет разговор о сексе, то всем этим играм конец.
— То есть общение с ними — что-то вроде общения с геями.
— Не совсем. У геев совершенно иной набор игр. Он больше смахивает на… на общение с тобой.
Кейт вытаращила глаза.
— Со мной?
— Ну да. Мы можем обсуждать кучу семейных воспоминаний, но никому в голову не придет подъезжать к другому.
Она прищурилась и искоса глянула на него.
— Ты так в этом уверен?
— Эй, кончай нести ахинею, Кейт, — засмеялся Джек. — Я единственная странная личность в семье, и одного более чем достаточно.
— Ты так и не сказал мне, почему решил, что я оказалась на вираже.
— Но ты же не собираешься соскальзывать с него, не так ли?
— Нет, пока ты мне не объяснишь.
— О'кей. Разреши сначала задать тебе пару вопросов. Ты же можешь любить без секса и заниматься сексом без любви. Согласна?
— Конечно.
— А что, если тебе придется выбирать между ними? А что, если тебе придется прожить остаток жизни и без секса и без любви? Без любви — я имею в виду, что ты никого не будешь любить и никто не будет любить тебя. От чего бы ты отказалась?
— От секса, — без запинки ответила Кейт.
— Значит, с тобой все в порядке. Это нормально.
— То есть? Это твой единственный критерий нормальности?
— Не мой. Твой.
— Я этого никогда не говорила.
— Ты предпочла сексу любовь, и твой выбор совершенно нормален, потому что ты одна из самых достойных, честных и нормальных личностей, которых я когда-либо знал.
— Не очень убедительное объяснение.
— Мне годится, миссис жена-мать-детский врач.
— Бывшая жена.
— Что в наши дни больше чем норма. И если я ошибаюсь, докажи.
Кейт открыла рот, словно собираясь что-то сказать, и снова закрыла его. Она посмотрела на часы:
— Мне надо идти.
— А что там с твоей подругой и сектой?
— Я разберусь.
Похоже, она боится. Чего? Что она скрывает?
— Твоя подруга впуталась во что-то незаконное? — Он не мог поверить, что Кейт способна иметь дело с человеком, который, но… ты же ничего не знаешь. — Все будет о'кей. Многие из тех, кого я знаю…
— Нет-нет, ничего подобного. Она оправляется после лечения рака и порой странно ведет себя. Проблема скорее психологическая.
— Некоторые из этих сект очень резко и грубо реагируют на вмешательство.
— Да ничего такого, Джеки… Джек. Правда. Когда звонила, я была очень взволнована, но теперь считаю, что реакция была чересчур бурной. Я не думаю, что тебе стоит вмешиваться.
— Так вмешай меня, — сказал он. — Я оказался здесь из-за тебя. — И прежде чем она успела снова отказать ему, он схватил салфетку и спросил: — У тебя есть ручка?
— Думаю, что да. — Из своей наплечной сумочки она выудила одну из них и протянула ему.
— Я пишу номер своего телефона и номера двух женщин, на которых недавно работал, — так уж получилось, что обе они врачи. Прежде чем ты спишешь меня со счета, позвони им и послушай, что они тебе скажут. Если ты все же не захочешь прибегать к моей помощи, мне это не понравится, но, по крайней мере, ты примешь осознанное решение.
Она взяла салфетку, но от обещания обязательно позвонить воздержалась.
— Идем, — сказал Джек. — Я провожу тебя до дома.
— Да я уже практически рядом с ним.
— Младший братишка не позволит своей старшей сестре по ночам в одиночку бродить по этим зловещим улицам.
— Джек…
— Я могу идти рядом с тобой или в шести футах сзади, но ты не можешь лишать меня права убедиться, что ты дома и в безопасности.
Кейт вздохнула и невольно улыбнулась.
— Тогда пошли.
Идя по Седьмой авеню, они говорили, что, пока Кейт в городе, им надо еще раз встретиться и вообще поддерживать связь, но тут внимание Джека привлекла неоновая реклама на одной из улиц — «ФИНИЛ ВИНИЛ». Он-то думал, что знает в городе все магазины подержанных грампластинок, но этот был новый. Почти час ночи, а он еще открыт. Джек просто не мог пройти мимо.
— Не против, если мы заскочим на секундочку? — спросил он.
— Нисколько.
Когда они вошли, на них из-за прилавка уставился бритоголовый парень с огромными бакенбардами.
— Минут через пятнадцать мы закрываемся.
— Нам нужно всего лишь одно из ваших названий, если вы в самом деле помните свой набор, — сказал ему Джек.
— Чего я не помню, подскажет этот малыш, — погладил он кожух «макинтоша» слева от него.
— Великолепно. Это сингл 1971 года. Запись «А&В». «Трудная попытка» в исполнении братьев Летающих Осликов.
Парень фыркнул.
— Ну да, точно. Голландия, на сорок пять оборотов? У меня на нее есть список желающих. Пока не поступало ни одного экземпляра.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127