— Переглянувшись с Летти, Кэтрин обрела еще большую уверенность в себе. Раз Летти одобряет выбранную ею наступательную тактику, почему бы еще не потерзать безответного лорда Чарльза? — Мы не хотим стать для тебя обузой, докучать тебе постоянно своим обществом. Если тебе понадобится навестить кое-кого в Лондоне или в другом месте, наши чувства не будут ни в коем случае ущемлены.
— Ничто не заставит меня покинуть вас — тебя, Кэтрин, и детишек, — пробормотал лорд Чарльз, но, желая быть честным до конца, добавил едва слышно: — По крайней мере… в ближайшее время…
В сумрачной прихожей Серена не сразу разглядела Флинна. Он замер в углу как статуя. В черной траурной ливрее, прошитой серебряной нитью, он был похож на привидение и в то же время пугающе красив. Бледность его лица контрастировала с чернотой его одежды. Внушительность его позы и тон заставили Серену в ее скромном трауре почувствовать себя жалкой вороной.
— Я хочу сообщить вам кое-что.
— Если это касается Джулиана Рэйнора, то сейчас не время говорить о нем. Прошу тебя, Флинн…
— Это не имеет отношения к майору… и не то у вас на уме сейчас, леди!
Серена попробовала отшутиться:
— Может быть, тебе надо сначала отдышаться? Ты еле говоришь. Я тебя почти не слышу.
— Это серьезный разговор. — Он не принял шутку и по-прежнему был неподвижен.
Она жестом пригласила его последовать за ней в комнату, где оставшиеся в доме слуги накрыли стол для завтрака.
— Кофе поможет тебе прийти в себя? — спросила Серена.
— Может быть.
Она наполнила дымящимся горячим напитком две большие чашки. Руки ее дрожали. Она ждала плохих новостей.
— Майор Рэйнор предложил мне разумный выход из положения. Я был бы дураком, если бы отказался.
— Что же предложил тебе майор Рэйнор? — Серена пыталась сохранять внешнее спокойствие. — Выгодную службу у себя?
— Нет, Серена. Он не вор и не намерен красть у тебя слугу.
Флинн наконец обрел прежнюю манеру поведения — не ливрейного лакея, а друга.
Серена вспыхнула от негодования:
— А кто я тебе? Госпожа или друг? Шестнадцать лет мы не проводили ни одного дня порознь, я исповедовалась тебе во всем, как священнику.
— Майор Рэйнор предложил мне работу в своем игорном доме. В конце месяца он отплывает в Америку… Свои дела он доверяет Блэки, ты знаешь его. Но Блэки нуждается в помощи. Он обучит меня, и я смогу потом управлять делом. Такой шанс выпадает раз в жизни… Не молчи, Серена, ответь мне… Жизнь так коротка, а мои возможности так малы, что я не имею права упустить такую удачу. Разве я этим предаю тебя?
Серена безмолвно покачала головой. Она была согласна.
Удар по ее прошлому, который нанес Флинн, был слишком тяжек. Если б он понял, какую рану он нанес ей, то упал бы на колени и целовал ее руки, моля о прощении. Но что она могла сказать в ответ другу детства и лакею с серебряным шитьем на траурной ливрее?
— Мне обещают долю в прибыли. Тогда я стану человеком. Мне хочется большего, чем это, — взмахом руки Флинн презрительно очертил замкнутое пространство.
В голосе Флинна не чувствовалось ноток вины и сожаления об их общем прошлом. Ей не оставалось ничего, кроме как отвернуться и скрыть навернувшиеся на глаза слезы.
Она накормила его завтраком, напоила кофе.
— Я не бросаю тебя, — сказал Флинн, доедая ветчину. — Но если выпадает такой выигрыш…
— Конечно. Мы ведь все игроки, — согласилась Серена. — Каждый человек оценивается в то число фишек, которое он купил. И кинул на стол возле рулетки. Играй, Флинн! Вы хорошо спелись с мистером Рэйнором. Люди для вас — фишки!
— Неправда! — осмелился повысить голос Флинн.
— Ты не знаешь, что он сотворил со мной во что он превратил меня…
— Он хотел только добра.
— Добра?! — вскричала Серена. — Он использовал меня как приманку, чтобы заманить моег отца и брата в ловушку. Я не могу смотреть в глаза Кэтрин и ее сыновьям. По моей вине они осиротели. Как я оправдаюсь перед ними? Скажу, что плотская страсть ослепила меня, что я полюбила чудовище… обманщика, негодяя, провокатора?
Флинн резко возразил ей:
— Твой отец и брат виновны во всем. Они хотели загнать Рэйнора в могилу, так же как раньше уничтожили его отца и мать… Ни он, ни ты не знали, что перед вами встанет преграда, когда вы полюбили…
— Замолчи! О какой любви ты болтаешь? Иди отсюда, лакей! Ты уволен.
Остаток кофе из чашки Серена выплеснула прямо в лицо Флинну.
Он утерся платком, который достал из кармана ливреи, и удалился.
Серена проснулась в своей спальне. Ее разбудил голос Флинна. Неужели весь вчерашний день и всю ночь он провел рядом за дверью, охраняя ее тревожный сон? Она не заметила, что вновь уже наступило новое утро. За окном чуть брезжил рассвет. Вместо того, чтобы вызвать звонком горничную, она позвала:
— Флинн! Флинн, ты здесь?
Он чуть-чуть приоткрыл дверь, и его бледное лицо показалось в темной щели.
Он словно стоял на посту как часовой. Он оставался верным ей слугой… товарищем… другом.
— Прости меня, Флинн, — Серена прижалась лицом к его плечу, забыв про все условности, про то, что он мужчина и она уже не девочка, а взрослая леди.
— Тебя не за что прощать.
Как он добр! Каким от него веет теплом.
— Не покидай меня, Флинн. Подожди немного. Я справлюсь, я вновь стану самой собой, но сейчас не оставляй меня одну. Я знаю, что судьба предоставила тебе счастливый шанс… но подумай обо мне…
— Все мои мысли о тебе, — сказал он, как бы убаюкивая ее. Прикосновение его рук было таким нежным. — Куда я от тебя денусь? Я всегда буду с тобой.
Прошла не одна неделя, но Серена ни разу не переступила через порог дома, чтобы хотя бы вдохнуть свежий воздух.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107