Престон, где Рэйнор покрыл себя славой, всегда напоминал ей о былом, и воспоминания растравляли старую боль. У Престона погиб Стивен, а вместе с ним и все ее прекрасные мечты. Вполне возможно, что именно рука Рейнора сразила ее суженого.
Серена понимала, что нельзя вечно хранить в душе застарелую ненависть. Но пока власти охотились за изгнанниками-якобитами, еще можно было и побороться. Ее собственному отцу повезло. Когда Мятеж был подавлен, ему удалось бежать во Францию — к сожалению, там он сейчас влачил жалкое существование. До тех пор, пока одновременно с амнистией всем якобитам за голову каждого из них была назначена плата, дорога спасения должна была оставаться открытой.
Краем глаза Серена заметила, что Рэйнор развернул свой стул так, чтобы лучше видеть их столик. Зачем он пришел? С какой целью наблюдал за ними? Ей хотелось верить, что его внимание привлекла красота Касси, а не она и не Флинн. Касси была так оживлена, стараясь привлечь внимание Рэйнора. Флинн, напротив, держался очень сдержанно. В пудреном парике и очках в проволочной оправе, он выглядел лет на десять старше. Никто бы не узнал в нем молодого франта-лакея, затевавшего драку с другими слугами, стоило тем перегородить своими экипажами дорогу его господам. Ее собственная внешность сегодня была весьма далека от обычного образа леди Серены. По словам Флинна, крашеные черные волосы, пудра и грим изменяли ее до неузнаваемости.
Если даже их поймают, безопаснее будет придерживаться, насколько возможно, очевидной правды. Не было ничего необычного в том, что светские дамы рисковали своей репутацией в поисках свежих и острых ощущений. Ее присутствие здесь могло вызвать лишь скандал, который вспыхнет и скоро уляжется. Настоящая опасность наступала с появлением в таверне «пассажира».
Если не принимать во внимание присутствие Рэйнора, все шло согласно плану. Серена бросила короткий многозначительный взгляд на Флинна и дотронулась мизинцем до завитка на лбу, давая понять, что пора заканчивать игру.
Сдавать карты предстояло ей. Было время, когда она ухватилась бы за любой предлог, только бы избежать этой обязанности. Теперь же позади был целый год, в течение которого ей иногда приходилось проводить ночи в подобных местах, и она успела набить руку в этом деле. Ее гибкие пальцы ловко перетасовали колоду, потом она сняла и раздала игрокам карты. Повинуясь некой высшей силе, она подняла глаза и встретилась со взглядом Рэйнора, устремленным прямо на нее.
От дурного предчувствия холодок пробежал у нее по спине, она с трудом отвела взгляд и бросила на стол первую карту.
Серена играла так, словно от этой партии зависела вся ее жизнь, — не оттого, что стремилась выиграть, но потому, что ничего не могла с собой поделать: она чувствовала на себе взгляд Рэйнора и теперь уже не сомневалась, что из всех женщин, присутствующих в таверне, он выбрал именно ее. С такими партнерами ничего не стоило выиграть. Усилия и умение требовались для проигрыша. Она брала одну взятку за другой, а Флинн бросал на нее хмурые взгляды. Она понимала, о чем они говорили. В их с Флинном намерения не входило привлекать к себе внимание, а если при таком везении ее заподозрят в мошенничестве, внимания к ее персоне будет больше чем достаточно. Немного выиграть, немного проиграть — вот стратегия, которой они придерживались. Сама по себе игра их не интересовала. Она была лишь средством смешаться с толпой, пока не прибудет «пассажир». Серене пришлось придержать хорошие карты, чтобы пропустить две последние взятки. Игра закончилась, и, пока Касси и молодой актер горячо бранились, как это случается между любовниками, Серена и Флинн раскладывали выигрыш по карманам.
Теперь тревога пульсировала в каждой ее жилке. Флинн разгадал ее волнение и осторожно спросил:
— Что-то случилось?
Ничего особенного и вместе с тем самое ужасное. Здесь Джулиан Рэйнор. Серена покачала головой.
Она видела, как открылась дверь, пропуская в таверну нового посетителя — юношу, который прижимал к груди фолиант в кожаном переплете; заметила, как Флинн устремился к нему сквозь толпу и заговорил с вошедшим, но истинный ужас она испытала, когда Джулиан Рэйнор поднялся и пальцем поманил ее к своему столику.
Ее гордость была глубоко уязвлена подобной бесцеремонностью, но роль, которую она играла, не позволяла поставить его на место. Она взяла накидку и направилась к нему.
Он выдвинул для нее стул и кивнул:
— Сядьте.
Он смотрел на нее с удовольствием и интересом, словно на породистую лошадь, которую собирался приобрести.
Взмахнув накрашенными ресницами, Серена окинула его оценивающим взглядом. Он был высок, на ее вкус даже слишком высок ростом. Темные волосы были слегка припудрены и схвачены лентой. Кружево на манишке и манжетах было самое лучшее, однако не раздражало глаз чрезмерной пышностью. Широкие плечи обтягивал камзол голубого шелка, расшитый серебром по краям и набольших отворотах. Его нельзя было назвать красивым в том смысле, в каком красивы были Джереми и Клайв, ее братья. Черты этого человека были слишком жестки. Джулиана Рэйнора можно было назвать воплощением элегантности — Серена не находила изъянов в его внешности. Что ее действительно настораживало и одновременно притягивало, так это мерцание какого-то безжалостного огня в холодных непроницаемых серых глазах. По ее коже побежали мурашки. Внешний вид Рэйнора был безукоризненным, однако манеры его граничили с наглостью.
В памяти Серены всплыли кое-какие слухи о нем. Ходили сплетни о его дуэлях, любовницах, о его разгульной жизни, подробностей которой она и представить не могла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107