– А вы неплохой малый, – заметил Г. М. – Лучшего Ватсона я в жизни не встречал. – Он добавил, что в его доме свято соблюдается старая ирландская традиция. – Если захотите виски, дважды топните в пол. Слуги поймут.
Когда Терлейн, после недолгого сна, вернулся к себе домой, чтобы переодеться, он чувствовал себя совсем разбитым. В десять он договорился встретиться с сэром Джорджем и Г. М. в Уайтхолле, в офисе последнего. Было пасмурное, но не холодное утро. За штаб-квартирой королевской конной гвардии Терлейн свернул налево и, пройдя через внутренний двор, оказался в кабинете Г. М, располагавшемся в мансарде с отличным видом на набережную. Кабинет был очень похож на одну из комнат в мансарде дома на Брук-стрит, только тут было еще больше пыли из-за больших кип бумаг, перевязанных бечевками, да над камином висел большой портрет Иосифа Фуше. Г. М. сидел, закинув ноги на внушительных размеров стол, и задумчиво курил сигару.
– Садитесь. Возьмите вон тот стул, – сказал Г. М, отпихнув телефон на край стола. – Если честно, мне не по себе. Очень не по себе. Мысль посетила меня вчера ночью, когда мы топили боевые корабли. Может быть, мне не стоило этого делать. Потом вы ушли спать, а я снова сидел и думал. Может быть, мне стоило намекнуть Мастерсу… Черт меня побери, я не знаю! Тот парень – младший сын, и я думал, что нужно дать ему шанс. А теперь я не знаю.
– Да что случилось-то?
Г. М. растерянно развел руками.
– Меня волнует Гай. Вы ничего не понимаете, верно? Мастерс скоро будет здесь. Мне кажется, я уловил ход его мысли, что тоже меня беспокоит. Я… – Он заворчал, когда зазвонил телефон, но тут же успокоился: сообщили, что к нему пришел сэр Джордж Анструзер. Баронет появился в кабинете почти сразу же после звонка – низкий, коренастый, в еще более кричащем, чем обычно, плаще. У него было такое необычное, непиквикское выражение лица, что Г. М. убрал ноги со стола и сел прямо.
– Да, вы совершенно правы, – сказал сэр Джордж, садясь, чтобы отдышаться. – Неприятности. Утром мне звонил Мантлинг.
– И?..
– Он не знал номера вашего личного телефона здесь, в министерстве, и позвонил вам домой, но там вас, естественно, не оказалось. Он попросил не втягивать в дело чертову полицию. Надеюсь, так оно и есть.
– Так вы скажете мне…
– Нет, смертей больше не было, если вы об этом беспокоитесь. Но дело тут нечисто. Мантлинг выражался весьма непоследовательно и невнятно, что совсем на него не похоже. Как бы то ни было, дело вот в чем. Прошлой ночью Карстерс и Равель чуть не убили друг друга.
– Что?! Матерь Божья! – Мутные глаза Г. М. широко открылись. – Погодите, погодите. Вы уверены, что правильно все поняли? Карстерс и Равель? Такие славные парни? Если только… как все произошло?
– Мастерс со своими людьми покинул дом примерно через полтора часа после нас. Все было тихо, все спали, кроме Алана, который их выпустил. Мастерс – я считаю, что он допустил преступную халатность, – не оставил охраны у дверей той комнаты. А вдруг там все-таки было отравляющее устройство, и кто-нибудь попытался бы его забрать? Простая мера предосторожности…
– Да. Простая мера предосторожности, – без выражения повторил Г. М., – которую Мастерс не принял по моему настоянию. Хм. Не думал я, что он послушается. Дальше.
Джордж беспокойно поерзал на стуле.
– Алан поднялся наверх, в свою спальню. Он немало выпил за вечер и уснул, едва добравшись до кровати. Проснулся он от шума – а для того, чтобы его разбудить, шум должен был быть громким и продолжительным, – и к тому времени, как он продрал глаза и включил свет, снизу доносились уже звуки настоящей драки. Треск ломаемой мебели, удары и черт-те что еще. Было где-то четыре двадцать. Он взял ружье и, заряжая его на ходу, пошел вниз. Я думаю, что, хотя он ни в чем не признался, он здорово перетрусил, когда понял, что шум доносится из «вдовьей комнаты». Он услышал, как Карстерс закричал впереди, в темноте: «Попался, попался!» Алан включил свет в столовой, взял электрический фонарь и пошел дальше. В комнате что-то двигалось, трещало дерево. Он посветил фонарем и увидел, как что-то перелетело через стол и приземлилось в дальнем конце комнаты, а у стола что-то с хрустом упало. Затем в свете фонаря он увидел Карстерса, слишком ошеломленного, чтобы говорить; ему здорово досталось: одежда в беспорядке, на скуле кровоточащая царапина. Алан включил газовое освещение. В дальнем конце комнаты лежат Равель. Он уже приходил в сознание. Увидев, кто перед ним, Карстерс не мог поверить своим глазам – так он сказал.
Сэр Джордж остановился, чтобы перевести дух. Г. М. смотрел на него во все глаза.
– Я так и знал! – зарычал он и потряс кулаком. – Я так и знал! Но я не думал, что он зайдет так далеко… Теперь дайте я вам кое-что скажу. У Равеля был с собой нож, верно? И еще очень длинное стальное шило, толщиной со спицу, с острым кончиком?
Сэр Джордж от неожиданности смял шляпу.
– Как, черт возьми, вы догадались? Да, верно. При нем нашли и то и другое. Они нашли, как вы его называете, шило. Алан описал его как вязальную спицу с рукояткой. Алан клянется, что именно этой спицей Равель и убил Бендера!
– Что?
– Да. Помните, Равель сидел за столом рядом с Бендером? Алан уверяет, что кончик спицы был отравлен кураре. Равель кольнул Бендера под столом прямо перед тем, как бедняга отправился во «вдовью комнату». Спица только поцарапала кожу, и потребовалось некоторое время для того, чтобы яд начал действовать. Но все равно Бендер был мертв еще до того, как подошло время отзываться в первый раз. Затем в игру вступило устройство типа граммофона, и оно отвечало на вопросы Алана… Не смотрите на меня так!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83