– Лили слезы в стакан с виски. Однако ничего не предприняли, пока не появились мы. Не вылезли из своей бутылки, не сдались полиции, не сообщили, где ваш ребенок, пока в яме оставалось что-то для подобающих похорон. А ведь теперь у нас только кости.
Босх посмотрел в зеркало заднего обзора. Делакруа покачал головой и еще больше сгорбился. Его голова коснулась спинки переднего сиденья.
– Я не мог, – прошептал он. – Я даже не…
Делакруа умолк, и Босх увидел, как затряслись его плечи. Он плакал.
– Что «даже не»? – спросил Босх.
Делакруа не ответил.
– Что «даже не»? – повторил Босх.
И услышал, как арестованного рвет на пол машины.
– Тьфу ты, черт! – выкрикнул Эдгар. – Я так и знал!
Машина заполнилась кислым запахом камеры для пьяных – вызванной алкоголем рвоты. Босх до отказа опустил стекло в дверце машины, хотя дул прохладный январский ветер. Эдгар сделал то же самое. Босх свернул машину в Паркер-центр.
– Вроде бы твоя очередь, – произнес Босх. – Последний раз убирал я. После того типа, которого мы вытащили из бара «Мармаунт».
– Знаю, знаю, – пробормотал Эдгар. – Мне только этого и не хватало перед ужином.
Босх въехал на свободное место перед входом в тюрьму, закрепленное за машинами, перевозящими арестованных. Стоявший у двери регистратор направился к ним.
Босху вспомнилась жалоба Джулии на необходимость убирать рвоту с заднего сиденья патрульной машины. И, как от ее тычка в ноющие ребра, он улыбнулся, несмотря на боль.

39

Шейла Делакруа открыла дверь дома, где росли они с братом, но выросла только она. Она была в черных гетрах и длинной, почти до колен, майке. Косметика на лице отсутствовала, и Босх заметил, что оно привлекательно, если не замаскировано краской и пудрой. Когда она узнала Босха с Эдгаром, ее глаза расширились.
– Детективы? Я не ждала вас.
Намерения пригласить их в дом она не выказывала. Босх заговорил:
– Шейла, нам удалось опознать в костях, найденных в Лорел-каньоне, останки вашего брата Артура. Мы с прискорбием должны сообщить это вам. Нельзя ли нам войти на несколько минут?
Она кивнула, услышав это, и на миг прислонилась к косяку. Босх подумал: покинет ли она теперь этот дом, если на возвращение Артура надежды нет?
Шейла отступила в сторону и сделала жест, приглашая их войти.
– Прошу вас, садитесь, – сказала она, когда они оказались в гостиной.
Все направились к прежним местам. Босх обратил внимание, что коробка с фотографиями, которую хозяйка принесла в прошлый раз, еще стоит на кофейном столике. Теперь фотографии были сложены аккуратными рядами. Шейла заметила его взгляд.
– Я привела их в порядок. Давно собиралась.
Босх кивнул. Они с Эдгаром заранее договорились, как держаться по ходу этого визита, ведь Шейле Делакруа предстояло сыграть важную роль в деле. У них было признание ее отца и кости. Но связать все это воедино должны были ее показания. Детективам требовалось, чтобы она рассказала на суде, каково было расти в доме Делакруа.
– Шейла, это еще не все. Мы хотим поговорить с вами, пока вы не узнали об этом из новостей. Сегодня вечером ваш отец обвинен в убийстве Артура.
– О Господи.
Она подалась вперед, поставив локти на колени. Стиснула кулаки и крепко прижала их к губам. Закрыла глаза, и волосы упали ей на лицо, словно помогая его скрыть.
– Он находится под арестом в Паркер-центре, завтра ему предъявят официальное обвинение и будут решать, освободить ли его под залог. Судя по тому, как обстоят дела – я имею в виду его образ жизни, – он вряд ли внесет нужную сумму.
Шейла открыла глаза.
– Тут наверняка какая-то ошибка. А тот человек, который жил на другой стороне улицы? Он покончил с собой, очевидно, убийца он.
– Шейла, мы так не считаем.
– Мой отец не мог этого сделать.
– Дело в том, – мягко промолвил Эдгар, – что он сознался в убийстве.
Шейла распрямилась, Босх увидел на ее лице недоумение. Это удивило его. Он думал, что она всегда в глубине души подозревала отца.
– Он сказал, что ударил Артура бейсбольной битой за то, что мальчик не пошел в школу, – сообщил Босх. – Ваш отец говорит, что был тогда пьян, не соображал, что делает, и нанес слишком сильный удар. По его словам, это несчастный случай.
Шейла смотрела на Босха широко раскрытыми глазами, пытаясь осмыслить услышанное.
– Потом он положил тело вашего брата в багажник машины. Оказывается, когда вы ездили вдвоем с ним в тот вечер, ища Артура, оно все время находилось в багажнике.
Она снова закрыла глаза.
– Позднее, – продолжил Эдгар, – когда вы спали, он вышел потихоньку, поехал к холму и бросил тело там.
Шейла затрясла головой, словно хотела отогнать эти слова:
– Нет, нет, он…
– Вы когда-нибудь видели, чтобы отец бил Артура? – спросил Босх.
Шейла смотрела на него, словно выходя из оцепенения.
– Нет, ни разу.
– Вы уверены?
– Разве что шлепал по попке, когда он был маленьким и шалил. Вот и все.
Босх взглянул на Эдгара, потом снова на женщину и произнес:
– Шейла, я понимаю, мы говорим о вашем отце. Но ведь и о вашем брате. Жизнь не сулила ему ничего хорошего, так ведь?
Он выжидающе умолк. Женщина покачала головой.
– Мы располагаем признанием вашего отца и вещественными уликами. Кости Артура поведали нам одну историю. На костях есть повреждения. Их множество. С самых ранних лет.
Она кивнула.
– Нам нужен еще один свидетель, способный рассказать, каково было Артуру расти в этом доме.
– Пытаться расти, – добавил Эдгар.
Шейла выпрямилась и стала размазывать ладонями слезы по щекам.
– Могу вам только сказать, что ни разу не видела, как отец бил его. – И утерла слезы. – Невероятно, – пробормотала она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93