Ц Источники сообщают, что т
олько за сегодняшний день очень похожего на описание человека видели се
мнадцать раз, а однажды в одно и то же время в четырех разных местах: в мага
зине «Франт», в шашлычной «Дядя Ваня», в ремонтном цеху Виршевского комб
ината и на спортивной площадке дома престарелых.
Ц Так какого… ваши сотрудники не могут его задержать?
Ц Вот посмотрите, Ц обиженно пробурчал лейтенант Готваник и подвинул
к подполковнику исчерканную фломастером карту Виршей. Город на ней был п
охож на отпечаток великанского сапога. Овальная блямба рифленого улица
ми жилмассива и комбинат в форме каблука. Ц Здесь отмечены все маршруты
патрулирования. Вот, например, цифра «три», а вот «двадцать четыре». Это зн
ачит, что означенную улицу патрулируют три одетых по «гражданке» опера и
проходят по улице каждые двадцать четыре минуты. (Если бы за этой сценой н
аблюдал дядька Макар, он бы всыпал Филипсу за погрешность в две минуты.)
«Перелески да проселки, но не видно ни шиша. Я лежу на верхней полке, рядом
жмутся кореша», Ц вспомнил такую песенку Сергей и попытался представит
ь, как его кореша делают ноги из Виршей, кто на попутках, кто на электричке.

Ц Ты есть русский? Ц прочитала негритоска бирочку на груди соседа.
Ц Я есть русский, Ц шире ощерил пасть Шрам, что при желании можно было по
считать за подчеркнутое радушие.
Ц Иц э бьютифал! Меня зовут Эпифани! Ц запищала от природной брызжущей
через край радости дочь угнетенного народа.
«А меня Ц нет», Ц подумал Сергей, а вслух, чтоб не приняли чисто за дремуч
ее мурло, сказал:
Ц Это здорово, Эпифани, что мы хиляем из Виршей на соседних полках.
Ц Не понимаю! Ц жизнерадостно залилась смехом, как ментовский свисток,
Эпифани. Ц Что такое «хиляем»?
Ц Это важное русское слово. Оно означает: канаем, гребем, мотаем, чешем и т
ак далее.
Ц Я поняла! Ц превратились в восторженный бублик губы шоколадки. Ц Вы
есть филолог. Я тоже филолог в университете. Массачусет. А здесь я… Ц Эпиф
ани не нашла подходящее слово, порылась в сумочке и протянула Шраму визи
тку на русском. «Специалист по етикету». Именно так Ц через «е».
«Еханый бабай побрал бы этих жизнерадостных личинок! Вот если бы на моем
месте корячился Словарь, может, он был бы счастлив. Его явно тянет на интел
лигентных шмар». Тут же по обыкновению свободно гуляющих мыслей Шраму по
думалось, что он свалил, так и не рассчитавшись до конца со Словарем и Малю
той. Ладно, пусть поживут пока.
Ц Я не есть филолог. Я есть народная медицина, Ц ляпнул первое попавшее
ся Сергей, пряча искорки напряга на самом донышке гляделок.
Ц Иц э бьютифал! Ц чуть не описалась кипятком от ненорматированного во
сторга правнучка рабов. И ткнула визитку в ладонь соседу. Дескать, бери, че
го ж ты не берешь?
Серега учел промашку и визитку взял.
Ц Я очень люблю русский язык, и меня очень волнует загадочная русская ду
ша, Ц залопотала шоколадка.
Кажется, она не поняла, кем назвал себя сосед. Тогда чему так радовалась? Ш
рам осторожно выглянул из-за спинки переднего кресла на предмет, как там
поживает тот, с цепкими глазками? Вроде бы расслабился Ц зевает, официоз
ный галстук снял.
Ц Я тоже без ума от русского языка, Ц поддержал тему Сергей.
Ц Без ума? Ц тут же художественно напряглась Эпифани и, не выдержав пол
оженную театральную паузу, подавилась звонким смехом. Ц Вы сошли с ума? В
ы не-нор-маль-ный? Вы Ц маньяк! Вы есть русский маньяк! Иц э бьютифал!
А вот Сергею было не до смеха, потому что автобус перевалил с асфальта на о
бочину и притормозил. Проверка на дорогах. Ментовский «уазик», полный се
ржантов с «калашами». А чего беглец ждал? За него взялись всерьез. Ради нег
о целую сверхполномочную комиссию в Вирши снарядили.
Из кондишена на Шрамова дохнуло колымским холодом, запахом грязных бушл
атов и древесной стружки с лесоповала. Почти в натуре Шрамов услышал зав
итой облаками морозного пара рубленый винегрет вечерней переклички: «….
Шарыгин? Ц Я! Ц Шестопа-лов? Ц Я! Ц Шрамов? Ц Я! Ц Шульга? Ц Я!..» Услышат
тянущее жилы жужжание бензопилы «Дружба-2», услышал любимую поговорку л
ейтенанта Бочарова: «Человек Ц не волк, в лес не убежит» так явно, будто э
тот Бочаров прямо над ухом прогундосил.
Мент, обнимая «калаш», сунулся в салон иностранного автобуса, но просек, ч
то буксанул папуасов, и стушевался. А америкосы ему давай жвачки совать, п
ривязали к пуговице воздушный шарик «I love you», засунули гвоздику в дуло авто
мата и банку пива в свободную руку, Один успевший поправить голову менед
жер попросил стрельнуть из автомата за пинту виски, И все это так лицепри
ятно, без напряга, что мент под чистосердечные вопросы типа: «Вы сражаете
сь с русский мафия?!» сдал назад, безнадежно махнув халявным пивом.
На ура америкосы спели менту уже из русского, впитанного за ночной банке
т репертуара: «Город над вольной Невой, город нашей славы трудовой…» И ме
нт позорно бежал, а автобус тронулся дальше,
Ц Без ума, Ц умывшийся холодным потом Сергей стал типа весело толмачит
ь Эпифани, Ц это в натуре означает Ц без башни, отмороженно, крыша съеха
ла. Но я сказал «без ума» типа балдею, торчу, подсел, прусь. Андэстэнд?
Ц Иц э бьютифал! Ц влюбленно вытаращилась на Шрама шоколадка и полезла
за блокнотом.
Не такая уж она была и страшная. Не про Словаревы загребущие пальцы. И врод
е по всем флангам клеит Серегу, оливковую ножку к мужскому бедру прижима
ет. Дети разных народов, мы мечтою о мире живем. И где-то здесь слабину дал Ш
рамов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89