Глаза его напоминали два бездонных омута, скованных по поверхности черной колючей изморозью. Чистая тьма. Зло такого уровня, что оставалось только удивляться, каким образом столь молодой человек — а он был явно не старше двадцати лет — успел принять в себя столько ненависти.
Человек тоже смотрел исключительно мне в глаза. А когда я, будучи не в силах больше терпеть терзающие тело холодные лезвия, отвел взгляд, спокойно кивнул.
— Нет смысла махать сталью, серебром и… что там у тебя еще есть… — Человек прищурился, цепко высматривая мой буквально лучащийся тьмой кинжал. — Хорошая, кстати, штука… Нам незачем выяснять отношения между собой. Это церковь все время лается сама с собой, решая, какого оттенка должен быть грядущий Свет. Тьма же едина, и ходящим под ней нечего делить. Все мы делаем одно дело. Опусти оружие, друг.
Это «друг» мне откровенно не понравилось — видывали мы таких «друзей». В некоторых даже стреляли… А вот совет, скорее всего, правильный.
В конце концов, что я теряю?
Всего лишь жизнь. И, возможно, душу… Хотя это уже вопрос спорный — ведь с точки зрения церкви того, что уже потеряно, во второй раз лишиться невозможно. Медленно-медленно, удерживая в поле зрения как можно больше врагов, я опустил меч. Потом, повинуясь уверенному жесту, неохотно вернул в прикрепленные на боку ножны кинжал. Но куртку застегивать не стал. И меч забрасывать за спину — тоже.
Стоявший под деревом человек с кривой ухмылкой следил за моими действиями.
— Пропустить! — коротко рявкнул он, когда я осторожно шагнул навстречу сомкнувшемуся передо мной строю зилотов. — Друг! Охранять! — И, повернувшись ко мне, уже спокойно добавил: — Пошли.
Зилоты расступились, освобождая мне дорогу. И я спокойно прошел мимо. Внешне спокойно, хотя один только Бог ведает, каким чудом мне удалось сдержаться и, проходя всего в двух шагах от замершего в абсолютной неподвижности монстра, не рубануть мечом по этим застывшим в холодной ненависти ко всему живому глазам.
Ну не привык я расходиться с нечистью миром. Не привык! Вся моя сущность восставала против этого.
— Пошли, — повторил незнакомец.
— Куда? — мрачно осведомился я, лопатками чувствуя буравящие спину взгляды оставшихся позади зилотов. Неприятное ощущение.
Человек снова усмехнулся и неопределенно махнул рукой. Кажется, в сторону брошенного медгородка.
— Ты не меня сегодня весь день искал?
— А это зависит от того, кто ты такой, — буркнул в ответ я.
Незнакомец коротко хохотнул — издал обычный веселый смешок человека, услышавшего нечто забавное. Но этот негромкий звук, как и не сползающая с губ улыбка, ничуть не ввел меня в заблуждение.
Я видел его глаза. Они не смеялись и даже не улыбались. В них навеки застыли острые как бритва осколки черноты. Я отчетливо видел их и понимал, что это значит. А он знал, что я понимаю, и потому не пытался очаровать меня, скалясь, скорее всего, исключительно по старой привычке.
Этакий красавчик-жизнелюб, рубаха-парень, умеющий втереться в любую компанию и за считаные минуты стать в ней своим… И человек непосвященный, не умеющий видеть отблески души в чужих глазах никогда не сможет представить себе, сколько зла пришло в мир при посредстве этого вот красавчика.
— Я — Вождь, — после некоторой паузы ответил он.
— Угу. — Я кивнул, быстро глянув на основательно стоптанную обувь идущего в полушаге от меня человека. Сапоги оставляли точно такие же следы, которые я видел в лесу близ старого кострища… Прекрасно. — Имя-то хоть у вождя есть?
Холодный черный блеск в его глазах заметно окреп. Улыбка сделалась чуть напряженной. Но все же он ответил, пусть и немного замешкавшись:
— Андрей.
— А фамилия?
Вождь перестал улыбаться и уже явно недовольно зыркнул в мою сторону.
— А какое тебе вообще до этого дело?.. Я же у тебя имя не спрашиваю.
— Так я его и не скрываю. — Теперь пришла моя очередь кривить губы в усмешке. — Алексей я. Суханов. Слышал о таком?
— Не лезь не в свое дело, Алексей Суханов… — Повернувшись ко мне, Андрей вновь выцедил улыбку, от которой за полкилометра пахло угрозой. — Прими это как небольшой полезный совет.
— Спасибо. Всегда приятно принимать добрые советы от людей, за которыми послушными собачками бегут полтора десятка зилотов… Знаешь, Вождь, я не буду спрашивать, как ты их подчинил. Я лучше спрошу: почему?
Вождь Андрей коротко хмыкнул.
— Почему именно их?.. Так ведь это единственный нормальный вариант. Зилоты сильны, быстры и послушны — у них в башке, по крайней мере, хватает умишка на то, чтобы понимать простейшие приказы… Нет, я согласен, оборотни, конечно, намного умнее и сильнее. Но они совершенно не способны к подчинению, для косматых свобода и стая превыше всего… Или же вампиры. Вроде бы тоже неплохо, но среди их гнезда дисциплина сохраняется, лишь пока они сыты. Стоит им только чуть проголодаться — все тормоза у придурков слетают. Они же хозяина в первую очередь высосут… А про мертвяков, чешуйников, навий и тому подобную мелюзгу вообще говорить нечего. Ни мозгов, ни способностей. Кому нужны такие слуги?.. Вот и остаются только зилоты.
Внимательно смотря вперед и не забывая на всякий случай отслеживать мелькающие по бокам тени, я не перебивая слушал его разглагольствования. И только когда Вождь умолк, поправил:
— Я вообще-то спрашивал не об этом. Мне интересно, почему ты вообще пошел этой дорогой, сойдясь с нечистью — главным врагом человечества на текущий момент? Разве в твоей жизни не было другого пути?
— Тьфу ты… — Андрей с отвращением сплюнул. — Ты говоришь прямо как белорясый. Они тоже все время талдычат о выборе, о других путях, о Боге и Свете.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104