И Олег Брюсов решил – все, точка. Наркобарона он просто-напросто ликвидирует и на этом закончит службу в ФСБ.
Сейчас Олег Брюсов рассуждал примерно так же, как в свое время его сослуживец по Афгану Сергей Северов (о чем сам Брюсов, конечно, не знал), решивший собственной рукой уничтожать преступников, раз до них нет никакого дела закону. И очень может быть, в этот момент в Питере рождался второй Ворон…
– Так как все же удалось вызволить меня? – подал голос заметно окосевший Нигериец.
– Благодаря подполковнику Трегубову. – Олег бросил короткий взгляд в зеркало заднего вида и заметил, как губы наркодельца расплылись в улыбке. – Я попросил его подменить «кокс» на борную кислоту.
Нигериец покивал головой:
– Ох, и хитрый ты, Брюс. Все-таки пронюхал о моих связях с Трегубовым.
– Я же бывший разведчик, босс. – Олег тоже изобразил на своем лице подобие улыбки. – Как видите, моя бывшая профессия пригодилась. Ведь если бы я не нажал на Трегубова, сам бы он ни хрена не сделал для вашего спасения.
Лерой опять кивнул головой и погрузился в наркотический кайф.
«Ну, вот и все, – устало подумал Олег. – Я узнал то, что надо».
Только для того чтобы добиться от Нигерийца подтверждения его особых отношений с Трегубовым, майор Брюсов и затеял эту небольшую операцию. Он приказал охране оставить его наедине с Лероем в «линкольне» и угостил шефа «коксом», смешанным со специальным психостимулятором, действующим аналогично популярной в ФСБ «сыворотке правды».
Сейчас Олег отвезет наркоторговца в его резиденцию и покинет ее навсегда.
А Карим Лерой умрет.
Брюсову, правда, не удалось достать какой-либо внесписочный препарат ФСБ, отправляющий клиента на тот свет с характерными признаками сердечного приступа и не оставляющий в организме покойника никаких следов. У Корнача такой препарат, понятно, не спросишь, – вот «сыворотку правды», пожалуйста, – а друзей в спецлаборатории местного УФСБ у Олега не было.
Но майор уже не боялся своей демаскировки – ему более не служить ни в «органах», ни у Лероя.
Поэтому, зная, где находится заветный ящичек Нигерийца с марихуаной и кокаином, бывший диверсант попросту заминировал его.
Теперь, когда ниггер полезет за наркотой – что абсолютно неизбежно, – его разорвет на столько частей, что их не склеишь даже для похорон подонка в открытом гробу.
Очередь была за подполковником Трегубовым…

Спецназовцы

– Надеюсь, мы смогли убедить вас, майор. – Гайтанов сдержанно улыбнулся, на секунду положил руку Ворону на плечо, но, взглянув в его глаза, тут же убрал. – Профессионалы должны держаться друг друга. А если уж совсем по-простому… – вздохнул, словно собираясь с силами, полковник. – Кончай ты херней заниматься, земляк. Я хочу предложить тебе с твоим парнем серьезную работу для настоящих мужиков, умеющих не только стрелять, драться, но и думать на три хода вперед! Ей-богу, понравился мне твой пацан.
– Ну, если мы уже перешли на «ты», – сдержанно поджал губы Корнач, – то я тоже скажу прямо, без обиняков. Мочить уродов нужно, но лучше это делать красиво, после предварительной подготовки по всем направлениям и обладая широкими агентурными данными. Это как в русской сказке про царя и сыновей – один прут сломать легко, а целый веник – невозможно. Соглашайтесь, майор, и… поедем. Для начала отметим по-мужски такое знаменательное событие – нашего полку прибыло! А заодно придумаем, как грозному Ворону теперь называться. Любопытное занятие, скажу я вам, придумывать себе имя-отчество! Чего только не бывает в жизни…
– По-моему, вы сильно торопитесь, я еще ничего не решил, – вдруг холодно, чеканя каждое слово, заявил Северов. На самом деле он все решил для себя уже давно – когда стал Вороном. И с той поры только еще более утвердился в правильности своего выбора. – У меня остался последний вопрос – я до сих пор свободен и могу прямо сейчас развернуться и уйти? Или периметр блокирован «масками», а ваш снайпер с прибором ночного видения вот уже полчаса держит меня на прицеле?.. Очень удобно для тихого исчезновения, свидетелей нет, к тому же далеко нести не придется… А официально меня уже почти три года не существует! Вот она, моя могила! – И Северов резко ткнул пальцем за спину, где осталась кованая черная ограда.
Судя по недобро сверкнувшим глазам и вздувшейся, запульсировавшей на виске Гайтанова вене, дерзкие слова Ворона заметно охладили его вспыхнувший было в отношении исхода переговоров осторожный оптимизм.
На несколько томительных секунд на Рябиновой аллее Южного кладбища повисла гнетущая пауза.
Только с основательно потемневшего неба, с тихим шелестом ложась на землю, растущие вдоль дорожки кусты и могильные камни, продолжал падать пушистый снег. Еще десять – пятнадцать минут, и вокруг опустится непроглядный мрак…
Генерал ФСБ наконец нарушил зловещую кладбищенскую тишину:
– Мы здесь не одни, это верно… Но если, выслушав наше предложение, вы хотите идти, вас никто останавливать не станет. – Корнач говорил хмуро, с заметным сожалением. – И я не собираюсь вас больше уговаривать, вы не девушка, а я, простите, не курсант. Только помните – тысячи отличных спецназовцев из «Грома», «Витязя», «Росича» и других боевых подразделений, не говоря уже о милицейских «черных масках», даже мечтать не могут о том, что однажды их примут, как равных, в самую закрытую от посторонних глаз и самую могущественную спецслужбу страны – ГРУ! А вам стоит лишь сказать слово…
– Кажется, майор уже решил. Он хочет снова стать вечным беглецом, – с вызовом вставил Гайтанов, с прищуром разглядывая Сергея.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109