Лицо его, сильно изуродованное осколками, скрывала надетая на голову, во многих местах порванная и пропитанная кровью черная маска с отверстиями для глаз и рта.
Сквозь мелко подрагивающие пальцы тонкими пульсирующими струйками сочилась кровь.
Рядом, на полу, лежала скорострельная снайперская винтовка с лучевым прицелом…
Заметив ворвавшихся в развалины бандитов, так ловко переигравших много лет сбывавшего оружие старого цыгана, он свободной рукой медленно потянулся к винтовке, но быстро подскочивший Чахлый ударом ноги отшвырнул ее в сторону.
– Гляди-ка, кажись, мент! – удивленно присвистнув, произнес чудом уцелевший браток, направляя ствол автомата в голову снайпера. – Попался, сука! Теперь ты у меня постреляешь!.. На том свете!
– Хочешь, чтобы вызвали врача, – говори! Кто такой?! – Переступив незримую черту и впервые в жизни нарушив главную из христианских заповедей, запрещающую убивать ближнего (бородатый нотариус не считается – его первым же ударом по башке завалил Чахлый), Доцент неожиданно ощутил удивительную легкость во всем теле, внезапно пришедшую на смену депрессии первых секунд. Воспрянув духом, он смотрел на окружающий мир и лежащего в луже собственной крови раненого снайпера уже совершенно иными глазами. – Будешь молчать – хана тебе! Считаю до трех! Раз… Два… – Ствол револьвера жестко уперся снайперу в висок.
– Я… омоновец… – тихо произнес парень, забулькав и выплюнув изо рта кровавую пену.
У него было проникающее ранение легкого, и, учитывая отдаленность староверческой деревни от ближайшей больницы, уже никакой врач в мире не смог бы ему помочь.
Впрочем, братаны и не собирались спасать единственного свидетеля их расправы с цыганом. Угодив им в руки, стрелок был изначально обречен…
– А-а! Я же говорил! – обрадовался Чахлый, пиная кроссовкой в бок умирающего милиционера. – Халтурил, значит, в свободное от службы время, да?! В форме?! Уроду черножопому, полтачки волынами загрузившему, помогал шмона на дороге избежать и стволы толкать, которыми потом твоих же дружков из отряда в разборках мочить будут, так?! – злорадствовал Чахлый. – Что, пес поганый, мало платит тебе твой хозяин за верную службу, если колымить с винтарем приходится и барыг денежных страховать?! Дерьмо, дерьмо, дерьмо! – зашелся в истерике браток, отчаянно избивая ногами теряющего вместе с кровью последние надежды на спасение омоновца. – Я научу тебя родину любить, гнида! Ты у меня погоны свои сержантские сейчас без соли жрать будешь!
Устав махать ногами, Чахлый нагнулся и, тяжело дыша, со звериным рыком сорвал с головы омоновца черную спецназовскую маску.
Снайпер оказался совсем молодым парнем, лет двадцати трех, с круглым славянским лицом, голубыми глазами и коротко стриженными пепельными волосами.
– Ё-мое! Да я же его знаю! – встрепенулся Доцент, от неожиданности опустив револьвер. – Это Витька Харламов, он в моей школе учился, на три года меня старше! Когда мне было восемь лет, он меня на Неве, на пляже у Петропавловки, спас! Иначе кобздец бы мне пришел, бля буду!..
Судя по растерянному виду Доцента, он был в полном замешательстве, не представляя, что теперь делать.
Мочить парня, однажды бесстрашно бросившегося в воду и спасшего ему, подхваченному быстрым течением, жизнь, было как-то стремно и неправильно.
Но с другой стороны, опасный свидетель, еще минуту назад готовый без зазрения совести пристрелить их обоих, однозначно заслуживал смерти.
Не в силах разрешить возникшую по злому року судьбы головоломку, Доцент вопросительно посмотрел на Чахлого, указательный палец которого нетерпеливо елозил по спусковому крючку «АКСУ».
– Знакомый, говоришь?.. – Шипя, как змея, Чахлый облизал потрескавшиеся на морозе губы и нервно дернул шеей. – Так это меняет дело!
Три одиночных выстрела эхом отразились от пустынных стен заброшенного дома.
– Вот и вся любовь, талая вода… – опустив горячий автомат и улыбнувшись растерянному Доценту, с сарказмом произнес Чахлый. – Зато теперь, Санек, ты в этом блядском мире никому ничего не должен. Наоборот – все должны тебе! Такие дела, брат… Чего приуныл?!
– Птичку жалко, – пережив второй стресс кряду, глухо произнес Доцент. – Нужно проверить у него карманы, там наверняка должна быть ксива. Переклеить фотку, глядишь, и сгодится на что…
– Логично мыслишь! – Чахлый похлопал друга по плечу, присел на корточки и принялся торопливо шарить по забрызганной кровью одежде омоновского снайпера. – И винтовочку его лазерную мы тоже прихватим! Ну и везет нам с тобой сегодня, просто атас!..
Убрав револьвер в карман куртки, Доцент вылез из пустого окна на снег, постоял немного, окинув взглядом открывающуюся с холма панораму дикого леса, за которым непаханой белоснежной целиной простиралось бескрайнее Ладожское озеро, и, закурив, неторопливо направился к «уазику» цыгана, собирать честно отвоеванный арсенал.

Генерал Абдурахман

Дверь сарая распахнулась, и в дверном проеме показалась ухмыляющаяся рожа бородатого боевика без определенного возраста. Из-за обильных черных курчавых зарослей на лице, типового натовского обмундирования и холодного ненавидящего взгляда большая часть чеченов смахивала друг на друга, как однояйцевые близнецы.
– Для тебя, гяур, у меня подарочэк. Держи!
«Натовец» резко махнул спрятанной за дверью рукой, и к ногам Сергея по выстланному гниющей соломой земляному полу покатилось нечто круглое.
Ударившись в вымазанный грязью спецназовский ботинок, отрезанная голова майора Косарева с широко открытым ртом и вылезающими из орбит стеклянными глазами остановилась точно лицом вверх.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109